Книга плач Иеремии. 1 глава

В наше время, как и раньше, нет ничего необычного в предположении о том, что книга, к прочтению которой мы приступаем сейчас, заключает в своем содержании только плачи, записанные пророком в связи с кончиной Иосии (см. 2 Пар. 35, 25). Если божественное свидетельство подтверждает это, то нам остается лишь верить этому; хотя существует неявное предположение, что все, что Иеремия вложил в свою скорбь по Иосии, должно быть в Библии и, следовательно, должна быть его книга.

Однако нет убедительной причины, чтобы прийти к выводу о том, что все писания пророков предназначались для постоянного использования народом Бога; как раз наоборот, существует твердое основание для утверждения, что они не предназначались для этого. Следовательно, мы можем свободно исследовать характер данного труда, не подвергая сомнению его пророческое значение, и выяснить, насколько это возможно, его цель и темы, о которых в нем говорится.

Но если это так, то само содержание будет противоречить идее, так как здесь явно имеется в виду мучительное изнеможение Иерусалима, а не смерть благочестивого царя, погибшего так рано. Описание состояния города, святилища и людей не соответствует смерти Иосии; и даже царь, чье унижение показано здесь, вряд ли может быть тем Иосией, которого убили в сражении, вместо того, чтобы находиться среди язычников, и, стало быть, в плену. То был, без сомнения, иевусеянин, чей изменившийся жребий мы можем легко проследить, сравнивая пророчество с 4 Цар. 24;25. Все обстоятельства того времени соответствуют описанной здесь скорби.

То, что книга была продиктована Духом пророчества, не подлежит сомнению, хотя она может и не иметь прямых предсказаний, как предыдущая работа, от которой в еврейском тексте она была долго отделена. Тем не менее отчетливость цели, тона и манеры достаточно отличительна для того, чтобы подтвердить наш взгляд на нее как на отдельную работу того же автора - Иеремии.

Это благо, что мы будем иметь не только предсказание о глубоком горе, постигшем дом Давида и Иерусалим, но также и излияние благочестивой души, сломленной страданиями за народ Бога, потому что они заслужили все то, что выпало на их долю через их врагов от руки Бога.

Мы мало догадываемся о том, что, должно быть, чувствовали такие люди, как Иеремия, видя, как разрушается храм, прекращается святое богослужение, как царя, священников и народ Иуды захватывает их идолопоклонный завоеватель, вынужденный также признать, что их разорение, данное им в наказание за их грехи, является чрезвычайно справедливым. 

Даже когда он пережил события, которые оказались позднее частью его собственных отверженных пророчеств, он вдохновился на излияние этих элегий, которые были не пустыми жалобами, как мы увидим, а распространением несчастий города и людей пред Богом, чье сострадание и верность одинаково безграничны.

Он показывает Богу то, что сделал Он для того, чтобы лишить Иерусалим счастья. Он показывает Богу полную гибель народа с точки зрения гражданских и религиозных позиций, обвиняя лжепророков в заманивании его в преисподнюю своей фальшивостью и лестью, и призывает народ к покаянию.

Он показывает, что его собственное чувство скорби глубже, чем у кого-либо другого, так как он сам страдал от самих иудеев прежде, чем наступило разорение, а Дух Христа, который был в нем, позволял ему осознать все, тогда как другие собрались с духом встретить его с бронированным оружием бесчувственности и неукротимой гордости; и все-таки он лелеет надежду на Бога, который любит поднимать павших и обуздывать гордых.

Он противопоставляет их теперешней нищете из-за грехов их священников и пророков их прошлое процветание, но заявляет, что будет конец наказанию Сиона, а не Едома. Наконец, он молитвенно выставляет все их собственные бедствия пред Богом; его единственная уверенность только в том, кто может обратить нас к себе самому, каким бы ни был его справедливый гнев.

Форма очень примечательна: за исключением последней, все остальные главы написаны акростихом или, по крайней мере, в алфавитном порядке. Де Ветте с обычной самонадеянностью рационалиста называет это результатом более позднего искаженного вкуса. Но он должен делать это вопреки тому простому факту, что даже восхитительные ранние псалмы 24, 34, 37 построены таким же образом, не говоря уже о прекрасном псалме 119 и некоторых других в этой же пятой книге Псалмов (111, 112, 114).

Те, кто считает эти псалмы холодными, слабыми, скучными и бессвязными, просто выдают отсутствие у себя умения оценивать, не говоря уже о благоговении, которого нельзя ожидать от людей, которые отрицают, что они во всех смыслах от Бога.

Первая, вторая и четвертая главы написаны таким образом, что каждый стих начинается с одной из двадцати двух букв еврейского алфавита в соответствующей последовательности, за исключением того, что во второй и четвертой главах буква «аин» следует вместо предшествующей «пэ», и такое же расположение имеет место в главе 3, где каждые три стиха начинаются с одной буквы, и, таким образом, 22 буквы еврейского алфавита стоят в начале 66 стихов. Следует отметить еще одну особенность, что каждый стих (кроме 1, 7, 11, 19) в главах 1, 2, 3 представляет собой триплет. 

Глава 4 представлена в виде куплетов (за исключением стиха 15), и своеобразная структура прослеживается в главе 5, хотя ее стихи не начинаются с букв еврейского алфавита, непосредственно следующих одна за другой, но эта последовательность состоит из 22 стихов. «Различие авторства» - таков готовый, но не слишком-то остроумный ответ невежественных скептиков; другие, отчаявшись объяснить что-либо, приписывают его забывчивости, третьи - случайности! Уместность чередования, в котором имеет место молитва и исповедание Богу, должна быть очевидна для каждого духовного ума. Алфавитная форма может иметь целью лучшее запоминание.

С точки зрения пафоса книга в целом является непревзойденным шедевром.

Пророк представляет живое описание Иерусалима, бывшего когда-то многолюдным, теперь же сидящего одиноко, как вдова; он, бывший ранее великим между народами, князем над областями, теперь сделался данником. Мы видим, как он горько плачет, даже ночи, когда темнота и сон даруют покой другим, ему приносят лишь новое напоминание о ничем не смягченной скорби, которая застилает ланиты его слезами.

За безрассудство и за грех предал его Бог в руки других, и нет у него утешителя из всех, любивших его. Все его друзья, союзники, на которых он полагался, предали его, став ему врагами. Исчезла последняя надежда народа. Израиль долго был жертвой ассирийцев. И сейчас при плене Иуды скорбью покрыто то место в Сионе, где раньше люди собирались на пышные празднества.

И нет исключений во всеобщем несчастьи: священники вздыхают, девицы печальны, горько и ему самому. С другой стороны, его враги стоят у власти и повелевают им. Как это все горько для иудея, и в известном смысле намного горше для благочестивого иудея! Ибо, помимо естественного чувства горя, которое он мог разделить со своими земляками, было еще и мучительное ощущение несчастья из-за того, что обычные свидетели появления Бога на земле оказались ложными, и он не мог видеть, каким образом была бы воздана слава Богу, несмотря на неверие Израиля.

Необходимо иметь в виду особое место Израиля и Иерусалима: иначе мы никогда не сможем оценить такую книгу, как эта, а также многие из псалмов и многое из книг пророков Ветхого Завета. Патриотизм еврея был связан, как ни у какого другого народа или другой страны, с почитанием Бога. Провидение господствует всюду: ни внезапное нападение краснокожих индейцев, ни маневры самой великой военной державы на Западе, ни социальное движение или борьба в Азии не обходятся без его ока и его руки.

Но Он установил прямое господство на своей собственной земле и среди своего народа измененной со времен Самуила властью царей, имевшей благословение, обещанное за повиновение. Однако кто мог гарантировать повиновение? Израиль обещал его, но напрасно. Люди не повиновались, священники не повиновались, цари не повиновались.

Мы видим также, что в дни Иеремии лжепророки подражали истинным пророкам, выставляя их на суд общественности, требующей невозможного ответа от Бога на их собственное своенравие, предсказывая то, что льстило людям, вводя их в заблуждение. Следовательно, разврат лишь давал толчок тем, кто уже и так катился по наклонной плоскости, но это не облегчает страданий таких людей, как Иеремия.

Они осознали необратимость падения, и Иеремия не только в нравственном смысле, но и вдохновленный Богом дает здесь волю своим чувствам. Благословенный Господь наш Иисус является идеальным примером подобной скорби по Иерусалиму; в его подлинной самоотверженности и абсолютной чистоте она чувствуется гораздо глубже.

Не осознав отношения этого города к Богу, никто не сможет понять этого, и существует опасность объяснения этого либо заботой об их душах, либо наличием особых чувств, присущих представителям каждой конкретной страны. Однако ясно то, что душа человека одинакова в Пекине и Лондоне, в Иерусалиме и Балтиморе. Господь показывает нам неизмеримую ценность души где бы то ни было, но не это является причиной его слез по Иерусалиму.

Неминуемый суд Бога в этом мире, печальные последствия, которые должны наступить когда-нибудь в будущем из-за неприятия Мессии, а также из-за другого зла, совершенного против Бога, заставили плакать Спасителя. Таким образом, нам не следует удивляться, что Дух Мессии, бывший в Иеремии и руководивший им в его яниге Плачей, позволял пророку общаться с Богом.

Бог мог предоставить новое доказательство, и, насколько мы знаем, Он сделал это, но, при подчинении его суверенной воле, полное крушение старого свидетельства наполняло сердце каждого благочестивого, богобоязненного израильтянина непрекращающейся скорбью, которую, конечно, невозможно было не облегчить, потому что Бог наказал его за множество прегрешений.

Горе людей Бога не становится меньше, потому что они оскорбили Бога и справедливо наказаны. «Дети его пошли в плен впереди врага. И отошло от дщери Сиона все ее великолепие; князья ее - как олени, не находящие пажити, обессиленные они пошли вперед погонщика».

Существовало еще более горькое усугубление того, что утратил город великого царя, что и выразил Он, когда пришел и был отвергнут, в сокрушенных словах своей скорби по нему. «Вспомнил Иерусалим, во дни бедствия своего и страданий своих, о всех драгоценностях своих, какие были у него в прежние дни, тогда как народ его пал от руки врага, и никто не помогает ему; неприятели смотрят на него и смеются над его субботами.

Тяжко согрешил Иерусалим, за то и сделался отвратительным; все, прославлявшие его, смотрят на него с презрением, потому что увидели наготу его; и сам он вздыхает и отворачивается назад. На подоле у него была нечистота, но он не помышлял о будущности своей, и поэтому необыкновенно унизился, и нет у него утешителя. «Воззри, Господи, на бедствие мое, ибо враг возвеличился!»

Враг простер руку свою на все самое драгоценное; он видит, как язычники входят во святилище его, о котором Ты заповедал, чтобы они не вступали в собрание Твое. Весь народ его вздыхает, ища хлеба, отдает драгоценности свои за пищу, чтобы подкрепить душу. Воззри, Господи, и посмотри, как я унижен!» (Ст. 7-11). Тем не менее в повинном городе, растоптанном безжалостным врагом, чувствуется вера в сострадание и соучастие Бога.

Затем пророк олицетворяет угнетенный Сион, обращаясь к странникам, проходящим мимо, за состраданием: «Да не будет этого с вами, все проходящие путем! взгляните и посмотрите, есть ли болезнь, как моя болезнь, какая постигла меня, какую наслал на меня Господь в день пламенного гнева Своего?

Свыше послал Он огонь в кости мои, и Он овладел ими; раскинул сеть для ног моих, опрокинул меня, сделал меня бедным и томящимся всякий день. Ярмо беззаконий моих связано в руке Его; они сплетены и поднялись на шею мою; Он ослабил силы мои. Господь отдал меня в руки, из которых не могу подняться.

Всех сильных моих Господь низложил среди меня, созвал против меня собрание, чтобы истребить юношей моих; как в точиле, истоптал Господь деву, дочь Иуды. Об этом плачу я; око мое, око мое изливает воды, ибо далеко от меня утешитель, который оживил бы душу мою; дети мои разорены, потому что враг превозмог» (ст. 12-16).

Тем не менее, все восходит к действиям Бога, вызванным непослушанием Иерусалима; и, следовательно, он нравственно оправдан. «Сион простирает руки свои, но утешителя нет ему. Господь дал повеление об Иакове врагам его окружить его; Иерусалим сделался мерзостью среди них. Праведен Господь, ибо я непокорен был слову Его.

Послушайте, все народы, и взгляните на болезнь мою: девы мои и юноши мои пошли в плен. Зову друзей моих, но они обманули меня; священники мои и старцы мои издыхают в городе, ища пищи себе, чтобы подкрепить душу свою» (ст. 17-19). И, наконец, Бог призывается для того, чтобы воззреть на то, как повержен Иерусалим за свое упорное непослушание и как в глубине души умоляет он отомстить своему врагу за доставленную радость по поводу его глубокого позора и глубокого страдания: «Воззри, Господи, ибо мне тесно, волнуется во мне внутренность, сердце мое перевернулось во мне за то, что я упорно противился Тебе; отвне обесчадил меня меч, а дома - как смерть.

Услышали, что я стенаю, а утешителя у меня нет; услышали все враги мои о бедствии моем и обрадовались, что Ты соделал это: о, если бы Ты повелел наступить дню, предреченному Тобою, и они стали бы подобными мне! Да предстанет пред лице Твое вся злоба их; и поступи с ними так же, как Ты поступил со мною за все грехи мои, ибо тяжки стоны мои, и сердце мое изнемогает» (ст. 20-22).

У. Келли

«Как одиноко сидит город, некогда многолюдный! он стал, как вдова; великий между народами, князь над областями сделался данником. Горько плачет он ночью, и слезы его на ланитах его. Нет у него утешителя из всех, любивших его; все друзья его изменили ему, сделались врагами ему. Иуда переселился по причине бедствия и тяжкого рабства, поселился среди язычников, и не нашел покоя; все, преследовавшие его, настигли его в тесных местах.

Пути Сиона сетуют, потому что нет идущих на праздник; все ворота его опустели; священники его вздыхают, девицы его печальны, горько и ему самому. Враги его стали во главе, неприятели его благоденствуют, потому что Господь наслал на него горе за множество беззаконий его; дети его пошли в плен впереди врага.

И отошло от дщери Сиона все ее великолепие; князья ее - как олени, не находящие пажити; обессиленные они пошли вперед погонщика. Вспомнил Иерусалим, во дни бедствия своего и страданий своих, о всех драгоценностях своих, какие были у него в прежние дни, тогда как народ его пал от руки врага, и никто не помогает ему; неприятели смотрят на него и смеются над его субботами.

Тяжко согрешил Иерусалим, за то и сделался отвратительным; все, прославлявшие его, смотрят на него с презрением, потому что увидели наготу его; и сам он вздыхает и отворачивается назад. На подоле у него была нечистота, но он не помышлял о будущности своей, и поэтому необыкновенно унизился, и нет у него утешителя. `Воззри, Господи, на бедствие мое, ибо враг возвеличился!'

Враг простер руку свою на все самое драгоценное его; он видит, как язычники входят во святилище его, о котором Ты заповедал, чтобы они не вступали в собрание Твое. Весь народ его вздыхает, ища хлеба, отдает драгоценности свои за пищу, чтобы подкрепить душу. `Воззри, Господи, и посмотри, как я унижен!'

Да не будет этого с вами, все проходящие путем! взгляните и посмотрите, есть ли болезнь, как моя болезнь, какая постигла меня, какую наслал на меня Господь в день пламенного гнева Своего? Свыше послал Он огонь в кости мои, и он овладел ими; раскинул сеть для ног моих, опрокинул меня, сделал меня бедным и томящимся всякий день.

Ярмо беззаконий моих связано в руке Его; они сплетены и поднялись на шею мою; Он ослабил силы мои. Господь отдал меня в руки, из которых не могу подняться. Всех сильных моих Господь низложил среди меня, созвал против меня собрание, чтобы истребить юношей моих; как в точиле, истоптал Господь деву, дочь Иуды.

Об этом плачу я; око мое, око мое изливает воды, ибо далеко от меня утешитель, который оживил бы душу мою; дети мои разорены, потому что враг превозмог. Сион простирает руки свои, но утешителя нет ему. Господь дал повеление о Иакове врагам его окружить его; Иерусалим сделался мерзостью среди них.

Праведен Господь, ибо я непокорен был слову Его. Послушайте, все народы, и взгляните на болезнь мою: девы мои и юноши мои пошли в плен. Зову друзей моих, но они обманули меня; священники мои и старцы мои издыхают в городе, ища пищи себе, чтобы подкрепить душу свою. Воззри, Господи, ибо мне тесно, волнуется во мне внутренность, сердце мое перевернулось во мне за то, что я упорно противился Тебе; отвне обесчадил меня меч, а дома - как смерть.

Услышали, что я стенаю, а утешителя у меня нет; услышали все враги мои о бедствии моем и обрадовались, что Ты соделал это: о, если бы Ты повелел наступить дню, предреченному Тобою, и они стали бы подобными мне! Да предстанет пред лице Твое вся злоба их; и поступи с ними так же, как Ты поступил со мною за все грехи мои, ибо тяжки стоны мои, и сердце мое изнемогает» (Плач.1:1-22).

1 2 3 4 5