«Лицемерие начинается с того момента, когда является намерение не добро делать, а только показать себя делающим добро. И это опять не всегда бывает преступно, потому что может быть минутным набегом помыслов, которые тотчас замечаются и прогоняются.

Но когда имеется в виду установить за собою репутацию делающего добро, то тут уже лицемерие, которое глубоко входит в сердце. Когда же ко всему этому присоединится еще скрытая цель пользоваться и выгодами подобной репутации, тут уж лицемерие во всей своей силе. Смотри же всякий, чего требует Господь, когда заповедует беречься «от закваски фарисейской». 

«Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, соблазны, ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное». Перечислив все это, апостол прибавляет:

«Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют» (Гал.5, 19-21). Имеющий уши слышать, да услышит».

«Господь осудил смоковницу на бесплодие за то, что по виду она была так покрыта листьями, что следовало быть на ней и плодам, которых, однако, не оказалось (Мф.21, 19). В применении к жизни христианской листья означают внешние дела благочестия и внешние подвиги, а плоды - внутренние состояния. По закону так: внешние дела должны исходить из внутренних состояний. Но по снисхождению к немощам, по крайней мере, склонности должны развиваться вместе с делами.

«Они (сатана с бесами) всюду стаями шмыгают и, как только заметят где потемненную душу, тотчас нападают на нее огулом и начинают вертеть ее туда и сюда помыслами, страстными желаниями и волнением чувств... Они покушаются подкрасться и к светлым душам, но бывают отражаемы и поражаемы, как стрелою, лучами света».

«Прискорбности не оставляют - даром разве это? Бог устрояет. Чего ради? Того ради, что любит вас...Любит и чистит, чтобы были чисты и горели, как алмаз на солнце. - И путь в Царствие вам услаждает, ибо колесница, на коей туда достигают, есть терпение. А терпеть как, когда нет прискорбностей? Вот они и посылаются».

«Святая церковь молится об избавлении от скорбей, потому что научилась сему из псалтири, преисполненной воззваниями о сем. Выходит, такова воля Божия. Молитесь и вы о сем, исполняя сию волю Божию».

«Коль скоро кто начнет приходить в себя (раскаиваться) и задумывает начать новую жизнь по воле Божией, тотчас приходит в движение вся область сатанинская: кто с чем спешит, чтоб рассеять добрые мысли и начинания кающегося. Не успеют отклонить — стараются помешать доброму покаянию и исповеди; здесь не успеют — ухитряются посеять плевелы среди плодов покаяния и трудов в очищении сердца; не успевают духа внушить — покушаются добро покривить; внутренно бывают отражаемы — внешно нападают. И так до конца жизни.

Даже умереть спокойно не дают, и по смерти гонятся за душою, пока не минует она воздушные пространства, где они витают и держат притоны. «Как же — ведь это безотрадно и страшно?» Для верующего ничего тут нет страшного, потому что бесы только хлопочут около богобоязливого, а силы никакой не имеют. Трезвенный молитвенник стрелы из себя на них пускает, и они далеко держатся от него, не смея подступить и боясь испытанного поражения. Если же успевают в чем, то по нашей оплошности».

«Что сатана противится — это не диво: его и имя такое — противник истины и добра; ясно видит, что Бог есть, что Он будет судить его и осудит, что казнь ему уже уготована, а все идет наперекор — и не для чего другого, как только на зло, следовательно, на большую себе пагубу. Уж не тот ли дух богоборчества владеет и неверами?»

 «Диавол более всего старается внушить нам кичливое мнение о нашем достоинстве, дабы мы, возгордившись, уподобились ему — только в этом он не завидует нам!»

«Нет злее помысла, как помысл самомнения. Он прямо нападает на чувство сокрушения и охлаждает его».

«Самодовольство и самооправдание — это пагубная пре­лесть, в которой враг успевает задерживать очень многих и не совсем худых людей. Вторая прелесть — это смотреть только на одни дела правые, скрывая от себя самого грехи свои, и в делах правых смотреть на внешнюю их сторону, не обращая внимания на внутренние чувства и расположения, с какими они (добрые дела) совершаются (по тщеславию, из человекоугодия, из-за выгоды и т. п.)».

«Враг спасения не всегда зло внушает, но довольствуется, если успевает занять внимание, пустяками. Ему лишь отвлечь от главного — единого на потребу и время сгубить...».

«О бесовских голосах: Писали вы также о слышимых некими голосах. — Мысль отцов древних — не обращать на это внимания, не углубляясь в причины. Думайте так сами и других учите... Невнимание пристыдит врагов, и они перестанут так чудесить».

«Запугивание врага: Враг внушает: не выдержишь. А вы отвечайте: и не берусь сама одна выдержать, но надеюсь, что Господь Милостивый не оставит меня одну, а поможет устоять, как помогал доселе».

«О страховании от бесов: Старцу, слышащему шум и ощущающему прикосновения... нечего более сказать, кроме того, что вы говорили: не обращать внимания. Пусть молитву присоединяет всякий раз: «Отче наш...»; может с верою и запрещение от лица Господа произносить над врагами».

«Диавол вредит христианам тем, что вселяет в них злопом нение к братиям, когда они говорят: вот он сказал мне, и я ответил ему (тем же), и он (народ) имеет грехи пред собою и не видит их, а о грехах ближнего празднословит. От этого и терпит вред».

«Кознь врага на молитве врага: На молитве в самом начале враг спасения предлагает какое-либо дело, будто нужное, чтобы озаботиться им. Если не остережется начинающий молиться, то уходит помысл в предложенное дело, а о Боге и молитве забывает. Кивает поклоны, как кукла. Чтоб избежать этого, надобно пред молитвою твердым помыслом все отбросить и приступить к молитве голою душою, чтобы она, совершая молитву, одну ее имела в заботе».

«Бес славил Спасителя, а Спаситель сказал ему: «Умолчи и изыди». Бесы никогда ничего не говорят и не делают с доброю целью: всегда у них что-нибудь злое в виду. Так было и здесь. Господь, не обличая козней их, одним словом решил: умолчи и изыди. Не хотел Он долго вести речи с лукавым духом. Тут нам урок. Мало-мало что хорошенькое удастся кому сделать, тот час подсекает бес и начинает трубить в уши: ты такой и такой.

Не слушай и не входи в разговор с этим льстецом, а сразу наотрез скажи: умолчи и изыди, и след его провей воздыханием и самоукорением, и место его окази сокрушенною молитвою. Он хочет породить самомнение и самочувствие и из них потом раздуть самовосхваление и тщеславие — все такие помыслы и чувства, которые в духовной жизни суть то же, что воры в житейском быту. Как эти, забравшись в дом, обирают добро хозяйское, так и те своим укорением в душе все доброе и ней уничтожают и вон извергают, так что ничего уж не остается, за что потом похвалил бы Господь».

«Бог никого не оставляет. У Него все дети. Нет пасынков».

«Знать, что Христос умер - это история. Верить, что Он умер за меня - это спасение».

«У Бога есть одна мысль и одно желание - миловать и миловать».

«Не допускай сатане угодных мыслей, не сочувствуй им, не располагайся по внуше­нию их и не соглашайся на них — сатана походит, походит около, да и отойдет: ему ведь ни над кем не дано власти. Если же завладевает он кем, то потому, что тот сам себя отдает ему в рабство. Начало всему этому злу — мысли. Не допускай худых мыслей, и навсегда заключишь тем дверь души твоей для сатаны. А что мысли приходят недобрые — что же делать: без этого никого нет на свете; и греха тут никакого нет.

Прогони их — и всему конец; опять придут — опять прогони; и так всю жизнь. Когда же примешь мысли и станешь ими занимать­ся, то не дивно, что и сочувствие к ним явится; тогда они станут еще неотвязнее. За сочувствием пойдут худые намерения то на те, то на другие недобрые дела. Неопределенные намерения определятся потом расположением к одному какому-либо; на­чинается выбор, согласие и решимость — вот и грех внутри!»

«Дверь сердца отворена настежь; как только согласие образуется вскакивает внутрь сатана и начинает тиранствовать. Тогда бедная душа, как невольник или как вьючное животное, бывает гоняема и истомляема в делании непотребных дел. Не допусти она худых мыслей — ничего бы такого не было».

«Все мысли, какими дошли вы до права дать себе льготу и развлечение, были врагом спасения внушены и навеяны. Затем им же разжигалось волька — дать себе нагуляться, наговорить­ся и наглядеться досыта. Но впереди всего этого шло добро­вольное ваше согласие, которое и делает вас во всем вполне виновною».

«Кто такие «имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся» (2 Тим.3, 5). И кто другие, всегда учащиеся и никогда не могущие дойти до познания истины (2 Тим.3, 7)? Первые те, которые соблюдают все внешние порядки благочестивой жизни, но не имеют достаточно крепкой воли, чтобы и внутренние свои расположения хранить в соответствии с истинным благочестием. Они охотно идут в храм и охотно стоят там, но не прилагают усилий, чтобы и умом неотступно стоять перед Богом. Они благоговейно припадают к Нему, а помолившись немного, отпускают поводья ума, и он парит, обтекая весь мир.

И выходит, что по внешнему положению они в храме, по внутреннему состоянию - их там нет. Остался один образ благочестия, а силы его нет. Вторые те, которые, вступив в область веры, только и делают, что изобретают вопросы - что это? почему так? - люди, страдающие пустой пытливостью. За истиной они не гонятся, а лишь бы спрашивать и спрашивать.

И найдя решение вопроса, они недолго останавливаются на нем, а скоро чувствуют потребность подыскивать другое решение. И так кружатся день и ночь, спрашивая и спрашивая и никогда вполне не удовлетворяясь ответом. Иные за удовольствиями гоняются, а они за удовлетворением любознательности своей».

«Отступничество от Бога, источника жизни, начинается через неразумные действия родителей: часто тотчас же после крещения младенца, по отрицании сатаны и изгнании всякого гнездившегося в его сердце нечистого духа, его несут иногда прямо к бабкам, умеющим будто бы лечить болезни, для умывания. С него слизывают св. миро, подвергают и другим мерзким действиях, оскорбляющим Духа Божия; из-за стыда часто снимают с ребенка крест, и вот для него начало, хотя бы и безсознательного с его стороны, отпадения от Бога.

Когда ребенок хворает, родители не у Бога ищут помощи, прибегают не к дозволенным и одобряемым Церковью разумным средст­вам, а к различным суеверным обычаям, и удивительно ли, что получив доступ к младенцу через такие нашептывания, умыва­ния и сему подобные языческие обряды, а точнее — через отступничество от Бога родителей, диавол получает власть мучительно действовать на младенца, ребенок часто мучится в различных болезнях, непонятных для врачей хворобах».

«Если человек во время молитвы увидит свет или другое что-нибудь подобное, да не обращает на это внимания; во время ли молитвы будет то или в другое время, да не верит; ибо враг преобразуется и в Ангела светла, и больше еще».

«В отношении искушений и страхований старец говорил: «Да! Бесы часто приходят: шумят, кричат, чего не делают? Подходят даже к дверям и, стучась говорят: «Молитвами...», а всей молитвы бесы не говорят, но я ни на что не обращаю внимания». Основываясь на опыте, старец советовал и нам никогда не обращать внимания, в каком бы виде бесы ни являлись и что бы ни делали».

 «Первый прием врага спасения есть подсовывать какие-либо дела и привязывать к деланию их. Пусть они не худы; но худо то, что, заняв мысль и чувство, отклоняют от главного, заставляя или отодвигать его на второй план, или совсем позабывать его на время. То и другое крайне опасно, особенно последнее. Второй прием его есть навести на то, чтоб дать покой плоти, допустить льготу в пище, сне, отдыхе, разрешить себе вольнодвижения и свободу во впечатлениях на чувства. Все это будто мелочь, но крайне разорительно. Смотри в оба».

«И явным блудодейством она осквернила землю, и прелюбодействовала с камнем и деревом» (Иер.3:9)

«Бесовские — когда порождаются наведения страстные, на зло ведущие, например, при взгляде на золото возникает мысль повеселиться на него и подобное. К бесовским же должно отнести премножество мыслей пустых, праздных и кажущихся добрыми, но могущих привесть не к добру, особенно когда они рождаются во время добрых занятий: во время молитвы и чтения душеполезного и подобное — и отвлекают от них...

Обычное невидимого врага занятие — игра в помыслы. Все подбрасывает то одно, то другое; цель же та, чтобы отвлекать от достодолжных помыш­лений и занимать душу бездельем, имея однако же в виду, не откроется ли возможность посеять и что-либо худое».

«Господь любит вас и взял вас в руки, чтобы вытеснить из вас все негожее. Как прачка трет, мнет и колотит белье, чтобы убелить его, так Господь трет, мнет и колотит вас, чтобы убелить вас и приготовить к наследию Царствия Своего, куда не войдет ничто нечистое».

«Молиться только по молитвеннику это примерно то же, что говорить с Богом по разговорнику».

«Нечестивый враг спасения искушает с шуей стороны, со стороны нечестия, когда внушает делать явно тот или другой грех, и благочестивых искушает с десной стороны, со стороны благочестия, под видом добра — и неопытные, не прибегающие к совету старцев, идущие путем самочиния, легко уловляются.

В пятом поучении Авва Дорофей говорит: когда диавол видит, что кто не хочет согрешить, то не внушает явные грехи, не говорит: иди сотвори блуд или пойди укради; ибо знает, что этого не хочет и не считает нужным внушать, но находит одно пожелание (доброго не по воле Божией, или потому что рано, или поздно, или не у места и т.д., или потому что самое добро недобро, а только добрым кажется) или находит одно самооп­равдание и под видом доброго вредит нам».

Указывал о значении простого народа для Господа и о набожном священничестве: «На суд пришел Я в мир сей,- говорит Господь,- чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы» (Ин.9, 39). Невидящие - это простой народ, в простоте сердца веровавший Господу; а видящие - это тогдашние книжники, которые, по гордости ума, и сами не веровали, и народу запрещали  ….   И, стало быть, по истине то Господней они слепы, а народ - зряч….».

«Кто с Господом? Живет и действует в духе Его тот, кто не позволяет себе ни мыслей, ни чувств, ни желаний, ни намерений, ни слов, ни дел, которые были бы неугодны Господу и противны Его явным заповедям и определениям. Кто живет и действует иначе, тот не с Господом, следовательно, не собирает, а расточает. …. Тут расточение еще очевиднее, потому что еще здесь становится явным, как мудрствующий не о Господе собирает будто горы знаний, а между тем все они - хлам, призрак истины, а не истина. У таких не только не бывает знания, но и смысл человеческий теряется».

«Припомните, что вслед за окончанием Крымской войны (как будто плотина какая прорвалась) широкою рекою потекли к нам западные учения о неслыханных дотоле, противных духу Христову порядках в жизни семейной, религиозной, политической, кои гласно начали слышаться в речах и читаться в печати. И вот в это-то время образовалось сочетание нынешних празднеств и вышло, что тогда как от первых быстро начало расти расстройство умов и сердец, последнее – как глашатай какой, всех вразумляло: стойте, не увлекайтесь. Не в том сила, что толкуют вам ваши соседи, заблудшие и омраченные, а в том, что было у вас исстари.

Вера Христова да будет для вас и у вас все, как и была. Не усвояйте потому других правил жизни, кроме тех, кои заповедует святая вера, не двигайтесь Другого довольства и счастия, кроме того, которое совместно с христианством, не ищите других порядков и форм государственной жизни, кроме тех, кои вытекают из духа Христова Тогда, в шуме смятений, может быть, и не было хорошо понято сие внушение; но ныне, когда мы немного успокоились и более прямыми глазами стали смотреть на чужеземные внушения, разоблачая их пагубность для нас, редкий не поймет этого. Будем же внимать, братие, и нынешним днем да поучаемся ходить, как при свете дня, по уроку его. 

Если нужно для вас ближе применить сей урок к нашему быту и указать, чего требует он именно от нас, помогу вам в сем несколькими напоминаниями. Припомните историю судей израильских. В продолжение четырехсот лет повторялся у них следующий ход событий. Как скоро отступали они от правил жизни, заповеданных им Богом чрез Моисея, и перенимали новые у соседов, тотчас были передаваемы в плен сим самым учителям их.

Когда каялись и возвращались к прежним нравам, Бог посылал им избавителя и освобождал их из-под ига. Если снова уклонялись – снова подпадали игу рабства, и, когда исправлялись, были снова освобождаемы. Так было раз до двенадцати, будто нарочно для того, чтоб хорошенько затвердили они, а чрез них и все, что от правил жизни, Богом преданных, уклоняться нельзя безнаказанно, что кто это делает, гнев Божий привлекает и подрывает благоденствие и независимость государства, какого рода ни было бы сие отступление, все оно – как дело богоборное, небезопасно. 

У нас, например, инде бывает, что святых постов не соблюдают, брака не считают святым и не соблюдают законов его; монашества чуждаются и хотели бы упразднить его, не святят дня Господня и святых праздников, обращая их в гульбища, срамные утехи и прочее тому подобное. Все это не наши правила и обычаи, а от соседов наших переняты. И, конечно, не прейдут нам даром, если не отстанем от них и дадим им обобщиться среди себя. Побережемся же, не прогневался бы на нас Господь и не предал бы в руки учителей наших, буиих и злонравных, как и погрозил было однажды».

Так характеризовал священников и их храмов: «Тогда, хотя имя христианское будет слышаться повсюду, и повсюду будут видны храмы и чины церковные, но все это - одна видимость, внутри же отступление истинное».

Святитель Феофан Затворник писал, «...что есть «дух мира».

1. Дух мира есть дух вражды на Бога...

Вкусившие духа мира о Боге и вещах божественных не помышляют, не говорят, не пишут; а живут так, как бы не было Бога: у них почитается даже неприличным поминать об этом в кругу своем. Есть между ними класс людей с очищенными, как они говорят, понятиями, которые не считают зазорным при случае отпустить острое словцо насчет святых убеждений наших и дел благочестия, которые каждый месяц выпускают в печать огромные томы, читаемые десятками тысяч, где о всем рассуждают, кроме Бога.

Все решают без участия Высшей Силы Премудрой и Благой и на все решаются, не чувствуя нужды в Божественном содействии и в молитвенном к Богу обращении, где, если по страху, не изрыгают открыто хульного неверия и безбожия, то не боятся разными изворотами речей вливать яд сомнения и колебания в вере в неопытные души. Дивно ли, что среди них распространяется холодность к вере и Св. Церкви, небрежение о Св. уставах ее, отчуждение от них, желание отменить и уничтожить их, потому только, что они так сильно возвещают о Боге и будущей жизни...

2. Дух мира есть дух взаимного между людьми охлаждения, разделения и враждования, в противоположность искреннему и глубокому единению, долженствующему царствовать между истинными христианами. Когда кто, увлекшись духом мира, отпадает умом и сердцем от Бога, то естественно останавливается на себе самом и, поставляя себя целью, все окружающее - и вещи и лица обращает в средство для своих целей. Себялюбие (эгоизм) есть источное начало жизни по духу мира...

И вот вы видите, что и у нас, среди тех, кои увлечены духом мира, распространяется взаимная холодность, иссякает братская любовь, начинают разделяться муж с женой, дети с родителями, домы подкапываются под домы, роды под роды, и сословия вооружаются против сословий: миряне хладеют к духовенству, низшие классы к высшим, светско-ученые к духовно-ученым и обратно... всюду проходит разделение... Господи! Это ли ученики Твои, к которым сказал Ты: «О сем уведят, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою!»

3. Дух мира есть дух всесторонних похотствований... ибо «все еже в мире, похоть плоти, похоть очес и гордость житейская» (1 Ин. 2:15-16), говорит Апостол. И вот у нас повсюду открыты гульбища, зрелища, театры, музыкальные вечера, домашние представления, живые картины, концерты, балы, фейерверки, увеселительные сады, куда всех приглашают без различия пола и возраста, без различия воскресных дней, праздников и постов.

Сотни рук заняты описанием и живописным изображением всего этого, в сотнях листов, газет и журналов, где наперерыв стараются представить все это в самых привлекательных и обольстительных красках. Все это пред очами нашими. Видите ли, как одолевает нас дух мира и, совлекая с нас целомудренную одежду жития Христианского, облекает в срамные рубища похотливых дел и обычаев...

4. Дух мира, наконец, есть дух гонения и преследования всего святого, небесного и божественного. Враждующий на Бога мир не может терпеть ничего, что носит печать Божественного происхождения и напоминает о Боге: потому теснит и гонит из своей области дела веры и благочестия...

Гонения на дела веры - в православном царстве!! Удивительно; однакож это так есть... Есть лица, которые стыдятся в храм Божий ходить... держать себя, как прилично Христианину. Гонитель невидим, но гонение видимо, и всеми испытывается... И вот все, по магическому слову: «что скажут», не зная, кто и что скажет, - боятся открыто обнаружить в делах святую веру свою. А слова и дела по духу мира открыто являются на стогнах града. Их творить не стыдятся и не боятся, они, как у себя дома.

Вот, братия, какая тлетворная образуется вокруг нас атмосфера!»

После убийства царя Александра II 1881 г.: «До чего мы дожили? И что с нами будет? Вспомнить нельзя без страха и сжатия сердца болезненного. Нагрешили, и вот Господь наказывает. Будем молиться, чтобы Господь вразумил нового нашего государя немного подтянуть вожжи. Налиберальничали на свою голову, вот и расплачивайся мать Россия!» Последнее изречение следует отнести и к расстрелу последнего царя – Николая II. Однако последний российский самодержец не принял к разумению совершённое предварительное предупреждение…

1 2