Когда сигнал СОС, внезапно поданный крупнейшими американскими банками, послужил как бы спусковым крючком для всемирного финансового кризиса, политики и экономисты принялись гадать, какая из букв латинского алфавита наиболее точно способна описать грядущее развитие событий.

Но любопытно, что сегодня мало кто вспоминает даже об удручающем «дубль вэ», которое прогнозировало двойной удар кризиса. Ситуация начала развиваться столь непредсказуемо, что заставила ответственных политиков всерьез задуматься над глубинными причинами драматического и стратегического сбоя, угрожающего политическими катаклизмами. Ибо в повестку дня встали проблемы, далеко выходящие за рамки чисто экономических теорий.

С каждым месяцем — не годом, а месяцем — для многих проницательных умов становится все очевиднее, что речь на самом деле идет не просто о долговых перипетиях Европы или очередном раунде «смягчения от господина Бернанке». В совокупности мировые финансово-экономические события со всей определенностью указывают на углубляющийся кризис всего так называемого «исторического Запада». На фоне продолжающегося кризиса и по мере укрепления новых центров силы и влияния, включая небывалый подъем азиатских экономик, основанный на овладении технологиями хайтека, умами миллиардов людей в мире все явственнее овладевает мысль: длившаяся столетиями эпоха безраздельного доминирования Запада на политической сцене подходит к концу.

«Есть пути, которые кажутся человеку прямыми; но конец их - путь к смерти» (Прит.14:12)

Да, катализатором этого процесса стал глобальный финансово-экономический кризис. Но, возможно, только сегодня, когда накопилось много разнородных фактов, становятся понятны глубинные причины зарождения этого кризиса, кардинально отличающегося от прежних цикличных спадов. На сей раз речь, как выясняется, изначально шла не просто о случайном банковском провале, но о накоплении системных кризисных факторов внутри современного западного общества в целом. Этот процесс немецкий аналитик и публицист Йоахим Тренкер считает «детищем» лишенного ограничений капитализма, связав его с воздействием «не знающих моральных угрызений финансовых рынков и биржевых жонглеров».

Прагматики и в Америке и в Западной Европе, осмысляя происходящее, теперь, спустя почти четверть века после падения коммунизма, приходят к выводу, что именно конкуренция со стороны СССР в эпоху «холодной войны» — конкуренция не только военная, а прежде всего социально ориентированная — способствовала созданию в Западной Европе модели общества, вошедшего в мировой обиход под названием «шведского социализма». А если прибегнуть к современному политтехнологическому наречию, то можно говорить о социальном государстве и сохранении ценностей либерализма и демократии. Но когда социальный напор СССР исчерпал себя, когда исчезли побудительные мотивы создавать «капитализм с человеческим лицом», западная модель «благосостояния для всех» просто рухнула.

Регулирование, которым блестяще овладел Запад за былые десятилетия, успешно добиваясь гражданского равноправия — а оно является фундаментальной основой демократии, — это регулирование начало мешать. Оно вступило в острое противоречие с главным принципом капитализма — конкуренцией. Но именно конкуренция служит олицетворением неравенства, именно конкуренция предполагает безудержное стремление к прибыли. Всемирный рынок, без руля и без ветрил понесшийся по воле конкурентно-спекулятивных стихийных волн, в считаные годы изменил социально-политическое состояние Запада. Осознание западными лидерами того факта, что это бесконтрольное броуновское движение рынков может стать угрозой для демократии, пришло слишком поздно.

Вновь возвращаясь к размышлениям о том, как быстро и неотвратимо меняется общая ситуация в мире, ведущая к угасанию роли исторического Запада, приходится напоминать о том, что усиление опоры, ставки на силу — тревожная тенденция. История снова побуждает обращаться к аналогиям: в период между Первой и Второй мировыми войнами именно попытки искать выход из кризиса на путях милитаризации и политики и экономики привели к трагедии. В современном глубоко взаимосвязанном мире стремление с помощью силы сдержать процесс перераспределения потенциалов и влияний в мире — конечно, тупиковый путь. «Мир уже никогда не будет прежним!» — эти слова два года назад я услышал в ЮНЕСКО от бывшего Генсека ООН Кофи Аннана.

Но главный вопрос в том, что углубление системного кризиса Запада не может никого радовать, конечно же, в России этот процесс не вызывает чувство злорадства. Быстрое обрушение современной международной финансово-политической структуры из-за непродуманных и, возможно, силовых действий западных стран обернулось бы катастрофой для всего мира. Замедление оборотов традиционных «моторов» глобального развития, будь то США, Европа, Япония, тормозит всю мировую экономику. Ведь новые центры роста, включая страны БРИКС, еще недостаточно мощны, чтобы вытянуть на себе весь груз проблем, накопившихся в результате десятилетий западного доминирования.

Ситуация в мире сейчас действительно непростая — если говорить не о конкретных внешнеполитических проблемах, над разрешением которых трудятся политики и дипломаты, а оценивать грядущие неотвратимые перемены, связанные с постепенным перемещением глобального центра тяжести. Но множество современных моделей развития и неизбежные трансформации западных политико-экономических систем — это уже реальность, с которой нельзя не считаться. Только учитывая эту реальность, можно сохранить надежду на устойчивое развитие мирового сообщества. Оставаясь в плену иллюзий об исключительности Запада, нынешний глобальный кризис преодолеть не удастся. Единственный выход — консолидация усилий на базе партнерства, уход от конфронтации, совместные поиски выхода из возникшей ситуации через строительство надежной полицентричной международной системы сотрудничающих друг с другом государств.

http://www.vmestepobedim.org/