Кабул и Вашингтон не смогли выработать систему удержания отвоеванных у боевиков территорий.

Положение провластных сил значительно ухудшилось.

Несмотря на позитивное завершение Ташкентского саммита по мирному урегулированию в Афганистане в марте, вооруженный конфликт в республике и не думает затихать. Под угрозой проведение очередных парламентских выборов, назначенных на октябрь, в которых вооруженная оппозиция отказалась участвовать.

Линия фронта

Традиционно военные действия активизируются в Афганистане по весне, в марте–апреле, когда с перевалов сходит снег и повышается мобильность боевиков. Зима 2017/18 протекала в стране активнее обычного из-за потери властями контроля над частью проселочных дорог, однако стратегическая ситуация в это время оставалась относительно стабильной. 

По данным департамента обороны США, после отступлений 2017-го властям и контингентам НАТО удалось сосредоточить свои силы, стабилизировать границы зон контроля. В период с октября по январь (последние опубликованные данные) зона контроля провластных сил стабилизировалась на отметке 56% районов страны (около 59,4% территории и 65% населения страны), зона контроля боевиков — 14% (около 20% территории, 12% населения). Остальная территория Афганистана является «зоной противоборства», где одновременно присутствуют и власть, и боевики.

Военные НАТО в Афганистане

Уровень насилия в стране достиг в прошлом году исторического максимума — 23,7 тыс. вооруженных инцидентов, зарегистрированных на конец декабря, но в течение зимы впервые за долгое время было зафиксировано их небольшое (-6%) снижение.

Афганская армия, воспользовавшись холодами, даже провела контрнаступления в некоторых северных провинциях, включая Джаузджан и Бадахшан, с целью разгрома ИГИЛ* и «Талибана»* в регионе. Весной Пентагон даже излишне бодро провозгласил, что «”Талибан” отступает».

Действительность гораздо менее позитивна, вооруженная оппозиция наступает и захватывает всё новые районы. В течение последних недель зафиксировано минимум четыре успешных атаки против административных центров районного уровня.

В Бадгисе (север Афганистана) полностью захвачен район Тала-ва-Барфак, в результате около 100 полицейских и чиновники райадминистрации вынуждены были скрываться в горах, откуда их через несколько дней начала эвакуировать военная авиация. В Бадахшане (северо-восток) талибы захватили уезд Кохистан, убив более 20 полицейских и военных. В общей сложности из 29 районов провинции «Талибан» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) контролирует 3 и еще минимум в 11 присутствует. 

В Газни (восток) под фактический контроль боевиков переходит административный центр провинции. После серии террористических атак в апреле местная полиция деморализована и боится принимать какие-то меры против талибов, которые открыто появляются в городе и собирают налог с местных предпринимателей. В ночное время под их полным контролем находится также магистраль, соединяющая Газни с Кабулом. 

По некоторым данным, в Джелалабаде (Нангархар, восток) в городской черте практически открыто расположилась база ИГИЛ с перевалочным складом для боеприпасов, ввозимых из Пакистана. Местные политики заявляют, что эта террористическая ячейка пользуется чьим-то высокопоставленным покровительством.

Официальная статистика зон контроля на текущий момент отсутствует. По данным независимого Long War Journal от 1 мая 2018 года, в «зоне противоборства» сейчас находится 200 административных районов Афганистана из 407, еще 159 (около 39%) контролируют власти, 39 (около 9,5%) находятся в руках боевиков. 

Эти данные указывают, что основной результат войны последних месяцев — разрастание зоны противоборства, где сосуществуют власть и боевики. Обычно в таких областях боевики контролируют преимущественно сельскую местность, в особенности районы выращивания опийного мака, часть второстепенных дорог и крупные трассы в ночное время.

Потери в Афганистане 

С прошлой весны положение провластных сил в Афганистане значительно ухудшалось. Общая статистика потерь афганской армии и полиции засекречена, однако кое-что можно вычислить по сведениям о численном составе. По опубликованной в США статистике, численность афганской армии сократилась с апреля 2017-го по январь 2018-го на 4 818 человек (-2,8%), полиции — на 23 210 человек (-17,7%). В докладе Пентагона причины этого изменения численности силовиков более чем на 28 тыс. человек охарактеризованы как «неясные».

Американские военные охраняют афганских солдат и их убитого сослуживца 

По всей видимости, сокращения отражают потери в результате боевых действий и отставки военных и полицейских, стремящихся оставить опасную работу. Статистически это самое большое снижение численности силовиков в Афганистане за последние 4 года. Прошлый максимум пришелся на 2014 год, когда службу оставили около 9 тысяч человек, из которых 4380 человек — в связи с гибелью в бою. Если механически экстраполировать это соотношение на потери 2017 года, то речь о 13–15 тысячах убитых военных и полицейских. 

В реальности речь, скорее, идет о большем числе уволившихся из-за страха афганских полицейских. Последние годы «Талибан» стабильно пытается запугать силовиков, призывая к отставкам, в последний год ситуацию усугубили налеты на блокпосты и индивидуальный террор, выслеживание и убийство рядовых сотрудников полиции. Из-за этого отмечаются случаи увольнения, переводов на «техническую» работу или пассивность стражей порядка на грани саботажа.

Рене Магритт. Компаньоны страха. 1942

Действия боевиков

Тактика боевиков в Афганистане остается прежней. «Талибан» делает ставку на управление автономными отрядами (обычно численностью до армейского взвода), которые внезапно концентрируются для нанесения удара по базе или блокпосту противника. В апреле–мае появились случаи скоординированных атак до 10 отрядов против крупных населенных пунктов, обычно районных центров. Наиболее впечатляющей из таких операций стал весенний налет на Тала-ва-Барфак, повергший в панику местных силовиков.

Подобное возможно только при условии хорошего обеспечения связи. Обычно каждый отряд имеет в своем распоряжении минимум одну армейскую рацию. Это, в основном, старые советские образцы Р-159 или реже трофейные американские. Функции радиста обычно выполняет полевой командир, реже — специально обученный боевик. Радиосвязь практически всегда осуществляется с использованием кода, а в последнее время меры безопасности существенно усовершенствованы в связи с притоком лучше подготовленных боевиков-связистов из Сирии и Ирака.

Важный кадровый резерв и «Талибана», и ИГИЛ — террористы-иностранцы, имеющие военные специальности. На текущий момент они в основном прибывают в страну либо через Пакистан, откуда попадают на базы ИГИЛ на юго-западе Нангархара, либо через Таджикистан, откуда основной путь — в лагеря «Талибана» в районах Вардудж и Джурм (провинция Бадахшан).

Бадахшанские объекты ВВС США пытались уничтожить еще в январе–феврале с помощью бомбовых ударов, задействовали даже стратегическую авиацию, но успеха не имели.

Основной проблемой боевиков всё еще остается дефицит современного стрелкового оружия. Современное снаряжение есть почти исключительно у «красных отрядов», прочие пользуются устаревшими образцами АК, поставленных в страну еще в 1970–1980 гг. Снаряжение талибов за последние месяцы существенно улучшилось, во всяком случае в тренировочных «курсантам» стали выдавать единообразную удобную обувь и камуфляжную одежду.