Блаженный

Эту историю поведал мне старожила деревни Митино, что находится в Тульской области, дедуля по имени Юрий Иванович. Мы с моим другом Анатолием часто бывали летом в тех краях. Гостили у Толяновой бабушки. Однажды, сидя за рюмочкой горькой, Иваныч поведал нам местную «былицу». Далее с его слов.

Жил у нас в деревне раньше один мальчонка, Игорем звали. Отца его на фронте убили, а мать от болезни померла, так он и остался сиротой. После войны в деревне все его жалели: кто покормит чем может, кто по хозяйству пособит, мал ещё был. Да видать не осилил горя малец, умом тронулся. Сторониться всех стал. Ходит по деревне крестится. «Вижу я то, что вам не положено, беду вам приведу», - говорит. Исхудал весь, обтрепался. Да и тут не бросили его люди добрые. Поставили в поле коров пасти, на что и жил паренёк.

Спустя некоторое время, стали хозяева замечать, что коровы их то молока не дают, то хворают чем-нибудь. Стали на парня всё списывать, мол недоглядел, а Игорь в слёзы. Крестится, плачет, говорит: «С голоду помру лучше, чем коров пасти стану. Приходит ко мне «нехороший» в поле, коров доит, меня пугает. Боюсь я его шибко, он ведь и молитв не боится, скалится только, обещает с собой забрать». Никто, разумеется, и не слушал блаженного мальчишку. Да только зря веры ему не было.

Через некоторое время у одного из жителей деревни померла корова. Подумал он, что Игорёшка не доглядел, как она съела что-то не то. Решил проучить его и поколотить за то, что тот вместо того, чтоб за коровами следить, бока отлёживает. Уже подходя к полю, видит, что пастушонок, завернувшись в плащ, спит, свернувшись калачиком. Внезапно собака хозяина умершей коровы со звонким лаем бросилась на Игорька, пытаясь укусить, хотя прекрасно знала его. Хозяин коровы увидел, как «нехороший» в одно мгновение вскочил на свои копыта и в плаще Игорька бросился наутёк в сторону леса. С тех пор маленького пастушка больше никто не видел, и одному Богу известно, что сотворил с ним рогатый.

Жуткий свист

Есть на свете места, где происходящее просто не поддается логическому объяснению. Храни Господь того, кто, не зная, попал туда. Знаю я одно такое местечко! Находится оно в Тульской области. Места там очень красивые: поля, лесок, речка. В общем, душевно. Так вот, есть там небольшая деревушка, называется...

...Вторые Пожиленские Выселки и, если встать спиной к деревне, перед тобой, метров в пятистах, будет речка. Через речку мост - настолько старый, что ходить по нему откровенное самоубийство. Вот там почему-то и водилась нечисть. Откровенно, не знаю почему, может, из-за старых захоронений, может, из-за чего-нибудь ещё. Это остаётся тайной и по сей день. За мостом находился колхоз. И много людей я знаю, кто лично в одиночку и массово встречали всякого рода бесовщину в этом месте.

Так вот, жил в этой деревушке мужичок, добродушный человек, скажу я вам, звали его Генка, работяга, небольшого роста, седой на всю голову. Много всего в жизни он повидал. Лет шесть отсидел на зоне. Почему, не знает никто! Но то, что он не боялся никого и ничего, знали все. И вот как то мы с приятелем помогали ему дом белить. Дома там старые, и мне это очень нравилось! Дело близилось к вечеру, и мы, закончив работу, присели рядом с домом полюбоваться на свои труды. Болтали мы долго, солнышко уже зашло за горизонт, и жёлто-красный закат нежно ласкал нашу деревушку, подготавливая уставших жителей ко сну. Разговор зашёл про Ведьменное.

- Да брехня всё это, - говорит мой друг Димка, истинный скептик с самого детства, - ну не верю я в это, пока своими глазами не увижу.

Но и идти туда тоже отказывался. И тут мы смотрим, а у Генки лицо побледнело. Я говорю: «Ген, что с тобой? Побледнел весь, может, плохо тебе? Скорую вызвать?» Смотрел он на нас тогда глазами полными ужаса. Честно признаться, у меня аж мурашки побежали по спине, и тогда он поведал нам свой рассказ.

- Когда пришёл я с зоны, решил жизнь начать новую. Тихую, спокойную. Подальше от города от суеты! Лучше, чем эта деревенька, я и представить не мог. Прикупил домик, устроился на работу в колхоз, что за речкой находится за этим мостом проклятым. И вот как-то задержали нас на разгрузке сена для коров, заготовка к зиме шла полным ходом. И возвращаться назад пришлось уже во втором часу ночи. Через мост идти не хотелось - шею ещё свернёшь ненароком, а идти в обход ещё час с лишним! Ну и решил идти через мост. Погода стояла тёплая, в небе ни облачка, и только жуткая луна освещала путь своим холодным светом. Подходя к речке, я почувствовал, что кто-то идёт следом за мной. Обернулся, никого. Думаю, мышь какая, или птица, или зверёк какой. Ну и иду себе дальше, тут меня дрожь пробрала, когда шёпотом сзади я услышал голос: «Не ходи туда. Возвращайся». Тьфу, думаю, бесовщина и орать матом стал во весь голос. Говорят, рогатые отстают. Иду, ору матом на чём свет стоит, а у самого сердце в пятки ушло. Вот и мост уже передо мной, делаю шаг и замер, встал как вкопанный! На другом конце моста стоит чёрный силуэт. В свете луны я мог разобрать только то, что он метра два ростом, и глаза, как два маленьких фонарика, смотрели прямо на меня!!!

- Я хотел перекреститься, но руки меня не слушались, ноги онемели, и я не мог сделать ни шага. Только тишина и безмолвный свет леденящей луны смотрели на нас двоих. Вдруг это нечто двинулось на меня: оно не шло, я не видел ног. Оно будто парило над мостом. Единственное, что я сделал, это закрыл глаза и начал читать молитву. Открываю глаза, смотрю, оно парит на середине моста метрах в десяти от меня!!!

- Говорю ему: «Страшно, нечисть». И только хотел развернуться и побежать обратно, как в спину мне подул сильный ветер, и я услышал свист. Какой же был жуткий свист! Рубашку, заправленную в мои штаны, вырвало и набросило мне на голову! Я почувствовал, как меня сбило с ног и поволокло по мосту навстречу к этому силуэту! Я потерял сознание.

Мы с Димкой смотрели на него, не сводя глаз. Он замолчал и задумался. Тишину прервал Димка:

- И что? Что было дальше?

Слова Димки вырвали его из той злосчастной ночи. Он посмотрел на нас и произнёс:

- Никогда не ходите на Ведьменное.

После чего встал и побрёл к себе в дом. А мы сидели и как эхом слышали его последние слова «Никогда не ходите на ведьменное» (Александр).

Как нечисть «давит» и «душит»

С голым «чертом» имел контакт и Иван Ларчев из села Куликовка Кимовского района Тульской области. Вот его отчет об этой встрече:

- Однажды ночью 1990 года я проснулся от дикой боли в правом боку. Застонал, хотел схватиться рукой за заболевшее место, однако не смог пошевелиться. Все тело почему-то онемело. Лежал я в тот момент на спине. Чувствую, что-то очень тяжелое - вроде мешка с зерном - прижало меня к кровати. Открываю глаза и вижу: поперек моего тела разлегся какой-то черный человек. А стреляющая боль в моем боку пульсирует как раз в том месте, которое он придавил своей грудью.

Человек лежит на животе, его наклоненная голова слегка свешивается с кровати. Я пригляделся и ахнул. Крест-накрест на мне лежал крупный, очень мускулистый и совершенно голый мужик. Самое же поразительное - он весь зарос черной-пречерной густой шерстью! Даже его лицо, которое я видел в профиль, было покрыто черными волосьями... В следующую секунду что-то вспыхнуло. Какое-то мерцание появилось в некотором отдалении от кровати.

Повел я взглядом и опять ахнул. В дальнем углу комнаты, вижу, горит свеча, висящая как бы в воздухе на высоте двух метров от пола. Я ясно разглядел именно пламя свечи, а не какой-либо иной источник света. Вдруг левее этого огонька вспыхнул огонек еще одной свечи, тоже словно бы парящей в воздухе. С моих уст невольно сорвалось: «Господи, что это?!» В тот же миг голый волосатый мужик, давивший меня, с треском исчез, а свечи разом погасли. Треск был такой, как при электрическом разряде...

Странная тень

Эта история произошла с моим соседом в деревне прошлым летом. Но сначала краткое предисловие.

Каждое лето мы с родителями ездим отдыхать в деревню (Тульская область). Дом нам остался от бабушки, которая давно умерла. Зимой дом пустует, как и большинство домов, находящихся рядом с нашим по соседству, кроме нашей соседки через забор – пожилой бабули (бабы Нади). Всю зиму она живет одна, у нее свое небольшое хозяйство, а летом к ней приезжает в отпуск внук Дима (всегда примерно в одно время с нами). Почти все время, что он проводит у нее, занимается делами по дому, что-то постоянно ремонтирует, в-общем, заботится о бабушке... Но она категорически не хочет уезжать из дома в город, говорит, что тут её дом. С бабой Надей и Димой мы всегда общаемся, если что – тоже помогаем.

Этим летим мы, как обычно, приехали в начале июля отдыхать в наш дом, Дима был уже у бабушки. Прошло несколько дней отдыха, и мы, как обычно, весь день занимались работой по благоустройству участка. Ближе к вечеру все сильно устали и решили немного полежать отдохнуть. Как только я лег в кровать – сразу вырубился. Проснулся от чьего-то крика за окном, сразу посмотрел на кровать родителей – они спали крепким сном. Время было, как сейчас помню, 1.40 ночи. Не спеша пошел ко входной двери, крик усиливался. Было страшно, так как поначалу я думал что кто-то орет на нашем участке (в деревне летом много алкашей, бывает забредут к тебе, и не понятно, что от них, пьяных, ожидать). Но постояв у двери и немного прислушавшись, я узнал голос Димы. Какой-то он странный был, никогда не слышал, чтобы он так орал, как будто его резали живьем. 

Я быстро разбудил родителей, мы включили свет во дворе и вышли за дверь. Было ясно, что Дима у себя на участке. Он продолжал кричать, но теперь были разборчивы какие-то непонятные слова.. Что-то типа: «Господи… Спаси... Отче наш… Да воскреснет... Сохрани…». В-общем, как я понял, это были отрывки из разных молитв, но ни одного связного предложения. В это время я реально испугался, аж сердце в пятки ушло! (Дима был атеистом, ни в Бога, ни во всякую мистику никогда не верил, и пугать его какими-то историями было бессмысленно, он смеялся над ними как ненормальный).

Несколько минут мы стояли как вкопанные и даже не знали, что делать. Крик продолжался несколько минут, потом мы услышали, как сильно хлопнула входная дверь в соседском доме. Спустя несколько секунд дверь опять хлопнула, и раздались звуки, похожие на выстрелы, но не очень громкие, и опять этот его ненормальный крик и эти слова… Но теперь уже был слышен голос бабы Нади, тоже что-то говорила не очень понятно. Тут папа бросился к калитке и побежал к ним, мы с мамой за ним. На участке у них было достаточно светло, лампа освещения на доме очень яркая. 

Никого чужого мы не увидели, побежали к крыльцу. И тут такая картина: на крыльце сидит Дима, в руках пистолет, целится в конец своего участка (там, где у него стол), жмет на курок постоянно, но пули видимо закончились, поэтому были слышны одни щелчки. На лице жуткая гримаса – всего аж перекосило, в глазах ужаc, продолжает что-то шептать из молитв. За ним стоит баба Надя и молитвы читает. 

На вопросы, что случилось он не реагировал. Отец забрал у него пистолет, прошелся по участку: в его конец и обратно, но было итак видно, что там никого нет (как уже говорил, освещение довольно яркое, и никаких темных углов на участке не оставалось, был виден только освещенный забор). После этого зашли к ним в дом, посидели несколько минут молча, баба Надя принесла бутылку водки и дала Диме, который почти половину выпил сразу, хотя человек не пьющий, и даже чуток пьяным я его не видел. А вот бабушка иногда выпивала, но всегда в меру. Посидев еще несколько минут, мы поняли, что он начинает успокаиваться, отец еще раз его спросил, что произошло. Дима начал рассказывать испуганным голосом:

«Проснулся ночью часа в 2, захотелось покурить. Включил свет во дворе, вышел, сел за стол и закурил. На улице жара, ветра совсем не было. От забора, там где калитка, послышался какой то шорох... Ну, думаю, кошка или ежик (ежей у нас целая семейка по соседству живет, так что ночью иногда слышно, как они топчутся, еще так громко).

Шорох становился все громче, я начал всматриваться в траву, но ничего не увидел. И тут, случайно бросив взгляд на забор напротив дома, я заметил тень, которая медленно двигалась по направлению ко мне. Поначалу действительно подумал, что кошка, тень была похожа. Однако по мере приближения ко мне эта тень как бы увеличивалась в размерах, и уже казалось, что это какой-то маленький ребенок на четвереньках или большая собака. 

Первая дрожь у меня прошла по коже, когда я начал всматриваться в траву между домом и забором (там как раз должен был быть виден этот «объект»), но ничего не увидел, хотя, судя по расстоянию, уже должно было быть отчетливо видно). Выдавил из себя: «Кто здесь!?» Никакой реакции, тень продолжала приближаться, увеличиваясь в размерах. Когда расстояние до меня было уже меньше 10 метров, тень стала больше похожа на человека, только немного с непропорциональной фигурой… 

Голова была меньше обычного, точнее сказать, это даже больше было похоже не на голову, а на сужение туловища... Руки были тонкие и длинные, ноги было плохо видно, но сложилось такое впечатление, что нога одна. И еще эта тень как-то странно передвигалась, как будто немного подпрыгивала… Мне сразу пришло на ум, что это какой-то хромой алкоголик заблудился и залез ко мне на участок, и одет он в какой-то балахон с капюшоном… Я даже немного улыбнулся, закурил еще сигарету и стал ждать дальше. Но одно не поддавалось объяснению: почему не видно самого человека?! Тень продолжала приближаться и уже была на таком расстоянии, что этот человек бы стоял прямо передо мной в 2-3 метрах. Тут меня как будто парализовало... Тень остановилось и застыла на месте… Внешний вид ее никак не поддается описанию, но я попробую.

Она была ростом около 3 метров, ноги отражались на земле, а туловище с руками на заборе. Теперь стало ясно, что головы нет, туловище кончается каким то закруглением. Руки длинные, по три огромных пальца на каждой. Самым ужасным мне показались его ноги. Стоял он как будто немного присев, но ноги были выгнуты назад, а не вперед. Трудно это объяснить, но казалось, что верхняя часть повернута ко мне, а ноги в обратную сторону. Где должны быть ступни, был какой-то плавный срез и закругление…. 

Я сидел и даже не мог вздохнуть, попытался кричать, но это было больше похоже на какой-то хрип. Во дворе была тишина. Все мысли пропали у меня из головы, я просто сидел как вкопанный и смотрел на это. Попытался вспомнить хоть какую-то молитву из тех, что читала бабушка, но целиком ни одну не помнил, на ум приходили только первые несколько слов. Начал их бормотать, сначала про себя, потом понял, что могу говорить, и непроизвольно как заору, даже у самого уши заложили.

Тень не двигалась. Собрал в себе силы, вскочил и побежал в дом, первое что подумал – надо взять свою пневматику. Выбежал с пистолетом, начал нервно жать на курок, целясь по тому месту, параллельно пытаясь вспомнить еще строчки из молитв, мой палец как будто прилип к курку и сам на него нажимал. Тень как стояла на месте, так и осталась стоять, даже не изменив положение. Но теперь я видел ее уже с другого угла. Там, где была спина, виднелись какие-то выступы, так и не смог разглядеть, что это… 

Тут сзади послышались шаги, это была бабушка. Услышал ее громкий голос, она начала читать молитву. Ее я уже слышал от бабушки, но дальше слов «Да воскреснет бог…» не знал. Она же повторяла ее раз за разом целиком. Тут услышал быстрые шаги от калитки и увидел вас. Посмотрел в сторону забора – тени уже не было...».

После этого рассказа мы еще раз вышли вместе с Димой во двор и осмотрели там каждый метр. Ничего подозрительного не нашли, но после этого дня до сих пор боюсь смотреть на тени. Что это было, Дима так и не смог внятно объяснить, но через несколько дней он уехал домой. Трудно сказать, увижу ли я его этим летом в деревне...

Беспокойные призраки

Разговор зашел о призраках. Я утверждал, что все это ерунда. Мы заспорили. И тогда приятель рассказал несколько случаев, происшедших с ним. Когда-то он был дружен с тульской поэтессой А. У той была дочь. Девочка смышленая, талантливая. Часто в «салоне» поэтессы собиралась местная богема. Говорили и спорили в те тихие времена о разном, но больше о грядущей демократии. 

Присутствовавшая при этих спорах двенадцатилетняя девочка вдруг сказала: «А вы не задумывались о том, что будет с этой демократией в нашей многонациональной стране?» Никто тогда вразумительно ответить не мог, и, чтобы замять разговор, попросили ее (а она здорово играла на пианино) сыграть что-нибудь. Синеглазая девочка согласилась, и звуки печальной музыки (мы так и не поняли, чья это была музыка!) заполнили небольшую квартиру. Всеми овладела непонятная тягучая тоска, и гости поспешили ретироваться.

Вскоре мой приятель уехал из Тулы в Орел. И не был там целых пять лет. Как-то его ошарашила горькая телеграмма от поэтессы, в которой сообщалось о неожиданной и непонятной смерти дочери. Ее нашли утром мертвой в постели. Болезни или отравления врачи не нашли. Мой приятель приехал в Тулу только на седьмой день после похорон. В опустевшей квартире было непривычно тихо и не по-летнему холодновато. Поэтесса, сразу постаревшая на 20 лет, тогда держалась стойко, только в ее серых красивых глазах таилось бездонное горе. Засиделись за поминальным столом мой приятель, хозяйка и ее тетя, за полночь. Потом легли спать. Поэтесса и ее тетя - в одной из комнат, приятель же - в зале на диване, в головах которого находилась дверь, ведущая в комнату покойной.

Спавшего приятеля, будто что-то толкнуло в грудь. В раскрытое окно лился прозрачный свет полной луны. Вдруг над ним склонилось женское лицо, казавшееся полупрозрачным. Но огромные синие глаза на этом лице были реальными и смотрели на гостя с бесконечной грустью и нежностью. Мой приятель подумал, что это хозяйка, и спросил, что с ней. Та молчала. Затем выпрямилась и стремительно прошла в комнату, где раннее жила ее дочь. 

Приятель пособолезновал горю, поэтессы и снова уснул. Проснулся часов в семь утра, надо было срочно уезжать… И думая, что хозяйка находится в комнате умершей дочери, стал стучать в эту дверь, чтобы сообщить о своем отъезде. Каково же было его удивление, когда он услышал голос хозяйки из другой комнаты. Она спросила его о том, почему он стучит в дверь умершей. Затем поэтесса вышла к нему.

- Ты же (они были на «ты») ночью прошла туда, - ответил он.

Теперь удивилась хозяйка: «Ничего подобного не было!» Да и мой приятель, наконец, осознал, что у хозяйки серые глаза, а у той, что смотрела на него ночью, глаза были пронзительно синими. Неприятный холод пробежал у него по спине, но он старался выглядеть спокойным.

- Ты видел дух моей дочери, - сказала хозяйка и, помолчав, добавила, - если бы мне пришлось увидеть ее, я бы умерла на месте. Но Бог щадит меня. С тех пор мой приятель, до этого ни во что не верящий, принялся за соответствующую литературу и стал знатоком в области паранормальных явлений.

Как-то он был по служебным делам в г. Ельце. Позвонил дальнему родственнику, который давно жил в этом городе. У того горе: год назад умерла жена. Мой приятель видел ее только раз тридцать лет назад, да и то мельком. Приятель и его родственник встретились на квартире последнего. Был большой ужин, воспоминания и даже романсы под гитару - у хозяина был приятный голос и отменный музыкальный слух. За окном валил снег, но в квартире было уютно, если не считать непонятной прохлады, словно легкий ветерок, проносившейся порой над головами сидящих за столом. Был час ночи, когда сыновья хозяина со своими женами разошлись по своим комнатам. Приятель и его родственник еще немного посидели, и последний предложил ему лечь спать на кровати в зале. Сам же собрался и ушел к новой своей подруге, жившей в соседнем доме. Мой приятель лег на шикарную постель и, как говорится, тут же отключился. Сколько проспал, не помнит. Но что-то вдруг разбудило его. За окнами было темно, темно было и в квартире. Но стеклянная дверь, ведущая в коридор, почему-то была освещена желтоватым странным светом. Приятель смотрел на дверь и соображал, что же это за такое непонятное освещение.

Вдруг за стеклом появилась полная женщина с белокурыми волосами, собранными на затылке в тугой узел. Она стояла, хмурила брови, о чем-то думая. Неожиданно она подняла голову, и взгляды их встретились. Приятель ничего не успел сообразить, как женщина исчезла. Было такое впечатление, что она лопнула, как мыльный пузырь. Мой приятель еле-еле дождался прихода хозяина и рассказал тому о своем видении.

- Да это моя является, - ответил тот спокойно, - за младшего все беспокоится. Он выпить горазд.

- И ты ее видел? - спросил приятель у родственника.

- А как же. И не раз. Но не разговаривал. Видел всего мгновение, - вздохнул тот и добавил, - чаще всего она мне во сне является, с собой зовет. Да мне помирать еще рано…

С этими словами он достал из шкафа семейный фотоальбом, показал моему приятелю. На последних прижизненных фото хозяйки он признал ту женщину, которую видел ночью за стеклом двери.

И еще случай. Мой приятель до недавнего времени жил в девятиэтажном доме недалеко от Оки. В их подъезде жил на одном из этажей высокий мужчина средних лет. Иногда они встречались и в лифте, и на улице, но не знали друг друга. Здоровались из вежливости. Года три назад он поздно возвращался домой. Возле дома на мокром от осеннего дождя асфальте увидел разбросанные раздавленные гладиолусы и астры. «Кого-то хоронили», - решил мой приятель, и неприятный холодок пробежал промеж лопаток. Тут хлопнула дверь подъезда, и навстречу ему пошел тот самый мужчина. Был он не по-осеннему легко одет, хмур и словно безмерно углублен в себя. На приветствие не ответил.

Прошел год. Сосед по подъезду что-то перестал встречаться. И вдруг на следующий год летом встретился на Октябрьской улице. Был он не один. Рядом с ним шагал другой мужчина, помоложе. Они, как показалось моему приятелю, шли как-то отрешенно, но перебрасывались между собой короткими фразами. И еще раз он видел того длинного возле дома. Тот куда-то спешил и опять не ответил на приветствие.

С той поры непонятное, щемящее чувство безраздельно овладело моим приятелем: выяснить у жены последнего, что же такое произошло с ее мужем, если тот перестал здороваться. Вроде бы ерунда, но узнать что-либо о том длинном просто не давало моему приятелю покоя… Набравшись смелости, он подошел к той женщине, поинтересовался: здоров ли муж, живет ли он в их доме? Очень удивленная таким вопросом, женщина ответила: «Разве вы не знаете, что мой супруг скончался три года назад?»

Мы с приятелем тогда долго говорили об аномальных явлениях, об НЛО, полтергейсте, телекинезе, левитации, призраках. Я все же доказывал, что (начитался в ужастиках!) призраки если и являются, то обязательно в саванах. Приятель посоветовал мне прочитать книгу британского биолога, доктора Кеннеса Бартона, в которой говорится, что современные призраки нисколько не чураются завоеваний цивилизации. И частенько теперь расхаживают среди живых и в джинсах, и в коротеньких юбочках, и в другой современной одежде. И вообще, ездят на автомобилях. Бывает, что среди тысяч автомобилей, мчащихся по автострадам, и такое, что несущаяся машина исчезает.

Плач в подвале

Одна моя приятельница, звали ее Ольгой, сняла на лето дачку в Тульской области.

Простенький бревенчатый дом на отшибе, старый яблоневый сад, живая изгородь из смородиновых и малиновых кустов, рядом небольшой, поросший камышами пруд, у соседа - козы, можно покупать свежее молоко. Ольга была довольна и весь июнь звонила, чтобы посвятить меня в новые подробности жизни в этой земле обетованной.

Новости ее были бесхитростными (нашла в лесу земляничную поляну, была гроза, и она наблюдала за молниями с чердака - это было чертовски красиво, сосед пропорол ногу гвоздем, и она оказывала ему первую помощь, к ней прибился старый рыжий кот, и теперь она каждый день выносит на веранду блюдце со сметаной), а голос - довольный, и даже не видя ее лица, я понимала, что она улыбается.

- Приезжай, - говорила Ольга. - Хоть на пару дней.

Кажется, я и впрямь собиралась однажды до нее доехать, но все было недосуг - то на работе завал, то я чувствовала себя такой опустошенной, что едва могла добрести до кровати, не то что до электрички. И вот однажды, в середине июля, Ольга снова позвонила, но голос ее был другим. Она едва успела поздороваться, как я поняла - что-то случилось.

- Ты не могла бы приехать? Мне кажется, я с ума схожу. Мне очень нужно постороннее мнение, очень, - сказала она.

- Мнение о чем? - заволновалась я. - Что там у тебя происходит?

Ольга призналась не сразу - то ли речь шла о чем-то интимном, о чем по телефону не расскажешь, то ли она была слишком напугана, то ли боялась, что я не сочту ее проблему слишком серьезной и не приеду, чтобы ее спасти. Как в воду глядела - несколько недель спустя, закапывая луковицы ее любимых белых тюльпанов в землю на ее могиле, я об этом думала. Изменилось бы что-то, если бы я сорвалась и приехала?

- Только ты не смейся… В доме, который я снимаю, есть погреб. Я им не пользуюсь совсем, мне ни к чему. Но еще в самый первый день, когда полы мыла, нашла его. В моей спальне, под половиком, есть люк, и под ним лесенка. Погреб крошечный совсем, три на три метра от силы. Там прохладно и влажно. Я один раз спустилась, потом закрыла люк и думать о нем забыла…. Но где-то недели две назад я беспокойно спала… Ночь была слишком жаркая, я даже вентилятор настольный включила. И вдруг слышу - словно плачет кто-то. Тоненько так, будто ребенок маленький. И горько. Очень странно это - у соседей никаких детей нет, деревенька небольшая, я всех знаю. Сначала я решила - померещилось. Голосок тихий совсем. Но нет - это было по-настоящему. Плачет и плачет. Я пошла на улицу - нет никого, и плача не слышно. Только в доме слышно. И тут я поняла, что плачет-то кто-то - в подполе моем. Как мне жутко стало, холод до костей пробрал. Хотела соседа позвать, потом передумала - засмеют. Шаль накинула, свет везде врубила, спускаюсь в подпол. Была надежда, что какой-нибудь ребенок из шалости пробрался в дом, спрятался, а потом перепугался темноты. Но там никого не было. Никого. Никого.

Она несколько раз повторила это глухое «никого», и, несмотря на то что вечер был жарким и душным, я вдруг ощутила поднимающийся из груди холодок, который быстро распространился по всему телу. Как будто воду в озере кто-то потревожил, взбаламутил илистое дно.

- Я вернулась в кровать, но уснуть в ту ночь так и не смогла. Несколько ночей все было спокойно, а потом - повторилось опять. Тоненький плач в моем подвале. Я решила не обращать внимания - приняла две таблетки снотворного, заткнула уши и отвернулась к стене. Кое-как уснула, но снились кошмары какие-то. Потом - снова несколько ночей покоя. И опять этот плач - только на сей раз плакали громче, настойчивее и как будто бы уже не в подвале, а на лесенке, у самого люка. Чтобы я слышала наверняка. Какая же чертовщина, Марьян! Приезжай, приезжай. Мне надо, чтобы ты это услышала.

- Конечно, приеду. Сегодня четверг, в субботу поеду на первой же электричке, встречай меня на станции!

Но в субботу никуда я не поехала. Потому что в пятницу вечером снова раздался звонок - определился номер мобильного Ольги, но голос на том конце трубки принадлежал мужчине. Некий Петр Иванович сообщил, что он - Олин сосед, и она каждый вечер приходила к нему покупать козье молоко, каждый вечер, ровно к шести, без опозданий. А сегодня - не пришла.

Он подождал до половины седьмого, а потом решил, что закрутилась дачница, о времени забыла, и пошел к ней в дом, отнести банку с молоком. У Ольги было не заперто, он легко проник в дом. Но ее нигде не было - звал, звал, все без толку. Он сразу неладное почуял - дом выглядел так, словно хозяйка на секунду отошла. На столе - ноутбук и телефон, и сандалии ее у порога стоят. Петр Иванович прошел в дальнюю комнату, где Ольга спала, и обнаружил постель ее разобранной. На полу отсутствовал ковер, а люк, ведущий в подпол, был открыт. Сосед спустился по шаткой деревянной лесенке. Ольга лежала внизу, лицом вверх, прижав руки к шее. Она умерла давно - должно быть, ночью - тело успело остыть, а на бледных щеках появились фиолетовые пятна.

- Я никогда не забуду ее лица! - пожаловался Петр Иванович. - Глаза широко-широко открыты, выражение лица - кукольное. Словно она ни о чем не думала, как зомби! А руки - крепко шею держат… Я позвонил в милицию и по последнему номеру в ее мобильном.

Ольга была одинока. Из родственников - только бывший муж, давно уехавший на ПМЖ в Германию. Я нашла фирму, чтобы организовать похороны, оформила место в колумбарии одного из подмосковных кладбищ - уже на следующий день тело Ольги доставили в Москву и похоронили. Эксперт из морга сообщил странное - по всему выходило, что она сама себя задушила. Руками. Сжала шею и не отпускала, пока не перестала дышать.

- Впервые такое вижу, - пожал плечами патологоанатом. - Видимо, она была лунатиком. Обычно у них срабатывает инстинкт самосохранения, а тут…

Через несколько дней после похорон я все-таки наведалась в Тульскую область - хотела забрать Олины вещи и поблагодарить соседа.

Петр Иванович оказался невысоким кряжистым мужиком, с первого взгляда производившим впечатление человека довольно угрюмого. Однако морщинки, лучами расходившиеся от его глубоко посаженных серых глаз, свидетельствовали о том, что улыбка часто появляется на этом дочерна загорелом обветренном лице. Рассказывая об Ольге, он в какой-то момент с трудом удержал слезу - за несколько месяцев успел привязаться к смешливой доброжелательной дачнице, каждый вечер покупавшей у него молоко.

- Добрая она была… Кота вон пригрела. Он сегодня ночью забился под дом и как человек выл. Чувствовал смерть. - Помолчав, Петр Иванович вдруг сказал: - Виноват я перед ней…

- А что такое? Чем виноваты? - удивилась я.

- Дом-то этот давно сдать пытались - все никак охотники на него не находились. Оно и понятно - дачка маленькая, с семьей там тесновато, а одному - скучно.

- Оля как раз искала уединение.

- А домик раньше Клавдии принадлежал, - не обратив внимания на мои слова, продолжил Петр Иванович. - Странная баба была, мрачная. Не повезло ей родиться уродливой. Встретишь такую на улице - перекрестишься. Лицо одутловатое, нос картошкой, глазки злые, губы словно вывороченные. Злилась она все время, недобрым человеком была. Не любили ее в деревне, да и было за что. Идет, даже не поздоровается. До сорока лет дожила, и все одна. А однажды супруга моя заметила, что Клава вроде поправилась, да как-то странно. Ноги тощие, а брюхо растет. Спустя несколько месяцев стало очевидно - беременна баба. Где нагуляла - так никто и не узнал, с мужчинами ее не видели. Осенью родила дочку, Аней назвали. Неудачная девка получилась, нервная и тоже злая. Я бы никогда не поверил, что дети такими злыми бывают. Младенчиком была - орала всю ночь напролет. Клавдия ее ненавидела. Моя жена эту Анечку иногда на несколько часов забирала, Клавку жалела. И так жизнь неудачная, да еще такое исчадие ада растет. На мать похожа - глазки маленькие, смотрят недобро. Все старалась в волосы вцепиться и дернуть побольнее. Чтобы клок в кулачке остался. Жена моя говорила - она же не со зла, дите ведь, не понимает. Но я по глазам видел, что все она понимает. Понимает и радуется…. Пяти лет ей еще не исполнилось, как Клавка удавила ее.

- Как? - ахнула я.

- А вот так, - развел руками Петр Иванович. - Запила она. Трудно ей было. И так жизнь не мила, каждый день как каторга, а тут еще Анька орет и портит все вокруг. Зимой это случилось. Кошка наша окотилась, и Клавдия неожиданно попросила не топить одного котеночка - ей оставить. Шут его знает, что это было. Может, впервые в жизни тепла ей захотелось. Отдушины. Забрала котенка, поселила у себя. Любила его очень. Черный котик был, с белым брюшком. Доверчиво по пятам за ней ходил, как собачонка. Ласковый. Ну Анька то ли приревновала мать, то ли просто из злости поступила так. Однажды слышим - Клавка орет, кота зовет своего. Найти не может. А потом вопль раздался, мы с женой все бросили и к ней побежали. Вбегаем в дом - сидит Клавдия на полу, раскачивается, как ненормальная, и мертвый кот на руках. Как тряпочка. «Удавиииила… - стонет, - удавииила!..» Мы ее отпоили чаем, она и рассказала - Анька кота отловила, подушкой его накрыла и ждала, пока шевелиться не перестанет. А когда мать нашла его, мертвого, еще и смеялась…. Надо было нам Аню забрать в ту ночь… Но кто же мог подумать, что Клава так…

- Убила свою дочь?

- Той же ночью. Затащила ее в подпол и там руками голыми удавила. Девчонка и пикнуть не успела. Утром сама милицию вызвала, забрали ее, увезли. Но она даже по этапу пойти не успела, до суда не дожила - повесилась в камере. Да и какая же баба захочет жить после такого…

- Кому же дом достался?

- Сестре ее родной. Мы и не знали, что у Клавдии сестра есть. Такая же страшная, как она сама, только ухоженная, городская. Ногти накрашены, все дела. А глаза - такие же злые. Все думала - продать дом или сдавать… Мы ей посоветовали священника пригласить, а она нас только матюками восвояси отправила. Два года ни продать, ни сдать не могла. А потом появилась ваша Оля. И - вот. - Петр Иванович беспомощно развел руками. - Надо было рассказать ей все, предупредить. Глядишь - беду бы отвел.

Я обернулась и посмотрела на дом, в котором Ольга провела свои последние дни и который делал ее такой счастливой. Старенькая дачка, шаткое крыльцо, потемневшие доски. Сад выглядел заросшим и заброшенным. Оле это как раз нравилось - она терпеть не могла нарочито нарядные английские газоны и прочие окультуренные территории, куда милее ее сердцу было буйное цветение природы, оставленной без присмотра.

Я представила, как она, в цветастом свободном сарафане, ходит по саду босиком, как ест ягоды с малинового куста, щурится на выцветшее летнее небо, жует травинку и не думает ни о чем. Вдруг мне показалось, что кто-то смотрит на меня из окна. Внимательно и зло. Сощурившись, я всматривалась в темное стекло, но так никого и не увидела. Да и не могло там никого быть - дом опечатала милиция, а накануне и хозяйка приехала и повесила на входную дверь тяжелый проржавленный замок. Попрощавшись с Петром Ивановичем, я вернулась на станцию и купила билет на ближайшую московскую электричку.