Из писем Антония Булатовича государю -  от 25 марта 1914 г.: «Ваше императорское величество, ныне еще есть время удержать Россию от тех бедствий, на которые наталкивают ее последние действия св. синода.

Ныне еще есть возможность бесстрастно разрешить вопрос об Имени Божием, но если эти дни будут упущены, если суд московской синодальной конторы состоится в таком виде, в каком он предположен св. синодом, то это неминуемо доведет догматический спор до такого обострения, в котором невозможно уже будет примирить мнения, но возможно будет лишь разделение, а к каким дальнейшим бедствиям это приведет Россию, это ведает один лишь Бог; одно лишь нам известно, что отступление от истинных догматов навлекало на страну и на народ великий гнев Божий и тяжкие кары, от коих да избавит Царствие Господь. 

Сего ради я дерзнул написать сии строки и ныне умываю руки и считаю себя неповинным в тех бедствиях, которые могут произойти от непризнания Божества Имени Божия, ибо я все сделал, чяю мог, чтобы осветить вопрос и правительству вашего величества, и иерархии церкви, и ныне предаю судьбу свою в волю Господню и в руки ваши.

Еще раз прошу ваше императорское величество, попекитесь об этом деле и защитите Имя Господне от посягательства на его Божественное достоинство от некоторых иерархов церковных, за что получите от Господа великую и неизмеримую награду на земле и на небеси». Характерно, что имя российского царя писал с большими буквами, ставя государя на один уровень с Господом Богом.

«Горе тебе, земля, когда царь твой отрок, и когда князья твои едят рано!» (Еккл.10:16)

Также в своих письмах открывает сущность развязывания Первой Мировой и вступление в нёё российского царя, ради обретения Константинополя и тем самым, всего мира.  «Промысел Божий ждёт того, чтобы предать вам Царьград, но удостоверите же правосудие Божие и восстановите же поруганную честь Господня! 

Предстоит еще упорнейшая, упорнейшая борьба, и не только с немцами, но и по взятии Царьграда — с союзниками. Потщитесь стяжать помощь Божию и благодать».

Приписка к следующим словам, сделанная уже после революции: «Не внял государь благому духовному совету и духовному предупреждению. Не возымел мужества пойти в этом деле вразрез с верховными синодалами, не настоял на том, чтобы спорный вопрос об Имени Божием получил беспристрастное, авторитетное и независимое от лицеприятия рассмотрение; и ограничившись лишь несколькими слабыми полумерами, и добившись лишь некоторого послабления в церковном гонении против – «имябожников», — оставил в официальном похулении державное и зиждительное Имя Господне...

Я не выдаю себя ни за пророка, ни за прозорливца, однако, иногда и «Саул бывает во пророцех», а в данном случае и мои слова оказались пророческими, ибо — «не удовлетворено было правосудие Божие», - «не восстановлена поруганная честь Имени Господня», и «отступление от истинных догматов навлекло на страну и на народ великий гнев Божий и тяжкие кары», о которых я с такой болью в сердце предупреждал государя, предчувствуя неизбежность их, ибо разве могло остаться безнаказанным посягательство Пастырей Христовых на Святыню Имени Его!... 

И вот, подобно Иерусалиму, распявшему Иисуса, и в России, распявшей Имя Его, — камня на камне ныне не остается. Закрыты клеветавшие против нас и хулившие Имя Господне издания, и даже типографии их отняты!.. Но и еще «рука Его простерта»!.. — аще не потщатся иерархи воздать должную честь и исповедание державному и зиждительному, и достойному боголепного почитания Имени Господню...».