Записывал в дневниках:  «Только сегодня, да, только сегодня, я позволил себе нарушить мой обет молчания и нарушил его не для политической борьбы, не для сведения счетов с партиями других убеждений, а только для того, чтобы дать возможность докатиться к подножию трона тем думам русских народных масс и той горечи обиды великого русского фронта, которые накопляются и растут с каждым днем на всём протяжении России, не видящей исхода из положения, в которое её поставили царские министры, обратившиеся в марионеток, нити от коих прочно забрал в руки Григорий Распутин и императрица Александра Федоровна, этот злой гений России и царя, оставшаяся немкой на русском престоле и чуждая стране и народу, которые должны были стать для неё предметом забот, любви и попечения.

Тяжело записывать эти строки, но дневник не терпит лжи: живой свидетель настроений русской армии от первых дней войны великой войны, я с чувством глубочайшей горечи наблюдал день ото дня упадок авторитета и обаяния царского имени в войсковых частях, и, увы! не только среди офицерской, но и в толще солдатской среды, и причина тому одна — Григорий Распутин.

Его роковое влияние на царя через посредство царицы и нежелание государя избавить себя и Россию от участия этого грязного, развратного и продажного мужика, в вершении государственных дел, толкающих Россию в пропасть, откуда нет возврата.

(Обличающий рисунок 1905 г.)

Боже мой! что застилает глаза государя? что не даёт ему видеть творящееся вокруг? Как жалки его министры, скрывающие истину и под давлением себялюбивых интересов играющие судьбами династии! Когда этому конец, и будет ли?

Что заставляет молчать русских сановников и лиц, приближённых царю при дворе?

Трусость. Да, только одна беспредельная трусость и боязнь утратить свое положение, и в жертву этому приносят интересы России. Они боятся сказать государю правду.

…Вся Россия, от крайнего правого крыла до представителей левых партий, не лишённых государственного смысла, одинаково оценивают создавшееся положение и одинаково смотрят на тот ужас, который представляет собою Распутин в качестве неугасимой лампады в царских покоях».

 «Как мог я покушаться на восстановление монархического строя - говорил он - если у меня нет даже того лица, которое должно бы, по моему, быть монархом. Назовите это лицо. Николай II? Больной царевич Алексей? Женщина, которую я ненавижу больше всех людей в мире? (жена Николая II) . Весь трагизм моего положения, как идеолога-монархиста, в том и состоит, что я не вижу лица, которое поведет Россию к тихой пристани».

19 ноября 1916 Владимир Митрофанович в выступлении в государственной думе, предчувствуя крах монархической системы по вине императрицы и Распутина, осмелился выступить против виновных «Зло идет от тех тёмных сил и влияний, которые… и заставляют взлетать на высокие посты людей, которые не могут их занимать… От влияний, которые возглавляются Гришкой Распутиным…».

Впоследствии, через пару недель, в комментариях сравнивает Распутина с узурпатором Лжедмитрием. Характерно, что 9 декабря 1916 года представительство государственного совета, поддержав Пуришкевича и других антимонархических лиц, также встаёт в оппозицию к российскому императору, «предостерегает царя против гибельного действия закулисных влияний (т.е. имея виду Распутина)».