Леших, или лесных духов, они называют «ушахчу». Такой дух имеет внешний вид человека, а у его жены к спине прирос постоянно плачущий ребенок. Его обязанность сводится к тому, чтобы заводить людей в глубь чащи и поражать их там безумием.
Горных богов они называют «камулы», или «малые души». «Душонка» именуется на ительменском языке - «камулеч». Эти духи обитают на высоких, особенно же на огнедышащих и дымящихся горах. Поэтому ительмены никогда к ним не обращаются, и особенно избегают взбираться на такие горы. Они утверждают, что эти горные духи живут внутри огнедышащих гор и топят их совершенно так же, как люди - свои жилища.
Питаются они от китобойного промысла. С этой целью они по ночам прилетают по воздуху на море и вытаскивают из него китов, причем существует поверье, будто каждый из духов приносит их домой по десяти штук, на каждом пальце по одному. Дома они жарят и варят этих китов. Ительмены утверждают как достоверное, что на вершинах гор можно найти целые кучи китовых костей. Каждый раз, когда туземцы проходят мимо такой горы или горячего ключа, они бросают в том месте, в качестве жертвоприношения, кусок мяса или какую-нибудь тряпку. (Георг Вильгельм Стеллер).
Снежный человек в Камчатке
Учитель и краевед из посёлка Мильково, расположенного в центре Камчатского полуострова в своём письме рассказал: «…Собирая фольклор коряков и камчадалов, я не раз слышал легенды и сказания, в которых фигурировали человекоподобные существа: то маленькие, напоминающие западно-европейских гномов, то сказочные великаны, живущие в недрах вулканов.
Правда, я тогда специально не интересовался проблемой «диких волосатых людей». После Вашего обращения я расспрашивал некоторых из своих информаторов, не знают ли они чего-нибудь о «диких людях». Далеко я не ездил, а близко живущие каких-либо конкретных случаев мне не рассказали, но порекомендовали поинтересоваться не знают ли чего-нибудь пограничники. Когда я к ним обратился, мне рассказали следующий случай:
В 1980 году наряд пограничников осматривал контрольно-следовую полосу, идущую вдоль берега океана на мысе Лопатка (так называется южная оконечность полуострова Камчатка). Неожиданно они увидели впереди себя две рослые человекоподобные фигуры, покрытые светло-серыми волосами, которые не торопясь бродили по отмели, обнажившейся после отлива, и что-то собирали среди оставшихся на ней водорослей.
Пограничники наблюдали за этими «волосатыми людьми» довольно долго. По внешнему виду, размерам и поведению это не могли быть диверсанты, и поэтому они решили об этом случае не докладывать – чтобы не волновать начальство (рассказал об этом случае один из членов наряда уже после окончания службы, вернувшись домой, но фамилию он просил не называть).
Рассказывает Борисов Алексей Васильевич: «1967 год. Работал я тогда в экспедиции вулканологов под руководством доктора наук О.В.Волынца. Нас было 6 человек. Работали мы на вулкане Децензур. Один из участников экспедиции В.Ермоленко стал потом директором Геологического института в Москве. Вот он как-то уже в Москве спрашивает меня, видел ли я фумаролы. Я ответил, что, конечно, видел. Но тут я вспомнил, что однажды рядом с фумаролой я видел какую-то тёмную фигуру. В тот момент я подумал, что это медведь, и даже выстрелил в него из ружья, но промахнулся и он убежал. Но бежал он совсем как человек и быстро скрылся в скалах, рост у него был около трех метров». (В. Макаров, «Атлас Снежного человека»).
Легенды об огромных щуках-людоедах
Каждый рыбак мечтает поймать большую, а еще лучше – гигантскую рыбу. А некоторые рыбы мечтают поймать рыбака. Такие хищники обитают не только в морских глубинах и тропических реках, но и у нас на севере. Огромные пространства Сибири очень удобно рассматривать на карте. Это сплошное зеленое пятно, которое пересекают тоненькие ниточки рек. Оно упирается в камчатские горы, Северный Ледовитый океан и казахские степи. Все компактно и понятно.
На самом деле трудно даже представить огромную тайгу и тундру – десятки тысяч километров глуши, где не ступала нога человека. Многие районы Сибири известны только благодаря аэросъемке, и даже геологи изучают их, в основном продвигаясь по руслам рек. Вдоль рек предпочитает селиться и местное население – ханты, манси и якуты в центре Сибири, а восточнее и севернее – чукчи, долганы, нганасаны, юкагиры. Что скрывают таежные дебри, не знает никто. Ходят слухи, что здесь до сих пор живут мамонты и духи-великаны, похожие на первобытных людей. Есть и другие таинственные существа, в том числе гигантские щуки-людоеды.
Легенды рассказывают, что этих рыб можно встретить в больших озерах. По словам селькупов, щука, достигшая столетнего возраста, специально ищет глубокий водоем во время разлива рек и остается в нем до самой смерти. Узнать местообитание монстра легко – у такого озера нет истока, его избегают птицы и звери. Селькупы называют эти озера пурулто – «озерами черной воды», и никогда не будут удить здесь рыбу и плавать на лодке. Они боятся подходить к ним даже зимой, полагая, что чудовищные щуки могут проломить лед и полакомиться путником.
Похожие истории рассказывают якуты. Советский этнограф Алексей Окладников записал от одного охотника рассказ, как щука съела юношу.
«Жил старик с парнем. В один жаркий день уплыли олени от старика к острову, находящемуся на озере. Парень сел на берестяную лодочку и погнался за оленями, чтобы не ушли далеко. Старик в это время сидит дома. Вдруг взволновалась вода без ветра. Показался большой хвост, и огромная рыба-щука проглотила парня, опрокинув лодку большой волной. Оленя эта щука тоже пастью своей захлопнула. Старик горько зарыдал, оплакивая гибель сына. На следующее утро он все озеро на олене объехал, пытаясь отыскать хотя бы кости погибшего парня.
В руках старика был топор. И вдруг, когда он ехал у самого берега, снова вода, как бугор, взволновалась. Из озера к нему огромная щука ринулась. Берег был низкий и пологий. Щука кинулась с такой громадной силой, что осталась на сухом берегу, не достав старика. Старик же подскочил и убил ее топором. Разрезал ей брюхо и нашел кости – от парня остались; от лодки же одни щепки остались. Старик челюсть той рыбы взял и поставил вроде ворот на дороге, которая ведет от этого горного озера к озеру Сыалах. Через эти ворота все, не слезая с оленя, проезжали, столь высока и широка была челюсть».
Якутов и селькупов разделяют многие километры непроходимых болот и чащоб. Вряд ли они могли позаимствовать друг у друга истории о людоедах. Еще труднее поверить, что такие истории от них узнали чукчи. Однако и те рассказывают про огромных щук. В великолепной монографии Владимира Богораза «Чукчи» есть отдельная глава, посвященная чудовищам. Упоминаются там и щуки, которых жители Колымы называют джуутку-наен – «кусливая рыба». Согласно легендам, гигантские рыбы живут в далеких тундровых озерах и охотятся на людей, особенно на купальщиков. Не брезгуют и рыбаками.
У чукчей есть история о том, как щука сожрала юношу, удившего на озере. Людоедку поймали весьма оригинальным способом. Чукчи спустили на дно озера четыре нарты, нагруженные оленьим мясом. Когда щука попыталась съесть приманку, ее зубы застряли в обломках саней. Понадобилось несколько человек, чтобы вытащить рыбу на берег.
Юкагирам, живущим рядом с чукчами, тоже известны гигантские щуки. Они рассказывали историю о рыбаке, который поехал осматривать свои сети и в воде – по обеим сторонам челнока – увидел два больших желтых глаза, расстояние между которыми равнялось двум веслам. По словам рыбака, это была огромная щука, неподвижно лежавшая в воде.
Похожие истории слышал от якутов Окладников: «На озере раньше щуку видали: глаза ее по обе стороны берестяной лодки видны были».
Переместимся на шесть тысяч километров с Колымы на запад, на Ямал, где ходят легенды про пырю – рыбу-людоеда с рогами на голове. Валерий Чернецов, который записывал местные предания, считал, что прототипом чудища были огромные щуки. Ненецкий охотник рассказал ему, что однажды трое мужчин убили в озере в дельте Енисея громадную рыбину, в желудке которой нашли пряжку от пояса. Акулы в этих местах – редкость. Акул-людоедов нет вовсе, тем более в пресных озерах. Чернецов полагал, что речь шла об огромной щуке.
Теперь спустимся на юг, в бассейн великой Оби, к хантам, которые считают, что в гигантских щук превращается водяной дух Сарт-лунг. Рыба-оборотень живет в глубоких омутах и озерах и легко может перекусить лодку.
Кстати, ханты считают щуку не рыбой, а зверем, которого верховный бог Торум создал безголовым, видимо, опасаясь его жестокости. Но щука не растерялась и сделала себе голову самостоятельно. Она поплыла по Оби, проглатывая все, что встречалось на пути, – лося, медведя, женщину с вязанкой дров, рыбака, ворона. Из съеденного получилась голова.
Приготовив щуку, ханты разбирают ее череп по кусочкам, рассказывая детям, кого съела первая щука. Кости щучьей головы действительно напоминают по форме фигурки людей, животных и птиц. Таким образом ханты не только развлекают детей, но и внушают им, насколько опасен водяной людоед. Знают о существовании чудовищных щук и соседи хантов. Манси рассказывали фольклористам про йур-сорт – гигантскую озерную щуку с худым телом и большой головой и про аньтэн-сорт – четырехсаженную рогатую щуку, которая при случае может съесть человека.
Невероятно, чтобы у столь разных народов, как чукчи и манси, были бы одинаковые сказания об одном и том же животном, если бы на то не было веских причин. Но все же допустим, что каким-то невероятным образом истории о щуках-людоедах придумали, например, селькупы, а всем остальным народностям они так понравились, что те начали пересказывать их на свой лад. В таком случае непонятно, как быть с аналогичными историями, которые есть у канадцев, финнов и даже калмыков.
В преданиях канадских эскимосов рассказывается, как гигантская рыба съела сразу двух рыбаков. Это случилось, когда трое мужчин переплывали большое озеро у Санинайока. Двое сидели в связанных друг с другом каяках, третий плыл отдельно и неожиданно услышал громкий крик о помощи. Это громадная рыба напала на скрепленные каяки и проглотила их. Эскимос понял, что спасти товарищей не удастся, и быстро поплыл к берегу. Чудище пустилось за ним. Оно мчалось так быстро, что гнало перед собой волны, и те подталкивали каяк вперед. Как только лодка коснулась берега, человек выскочил и убежал.
В финском эпосе «Калевала» говорится о щуке с реки Туонела, из челюстей которой были сделаны большие гусли-кантеле. Самое интересное поверье – у калмыков, которые считают, что в отдаленных степных озерах водятся очень старые, покрытые мхом щуки, которые проглатывают людей и лодки. Мало того, в полнолуние они выбираются на берег и ползают по полям в поисках еды, нападая на телят и коров.
Сказания о щуках-гигантах распространены очень широко. Примечательно, что в них говорится не просто о рыбах-людоедах, но именно о щуках. Вряд ли это случайно. Помимо щук в мифологии есть множество других чудовищ, в том числе жестоких духов воды. Почему бы не списать беды и катастрофы на их счет? Зачем приписывать их рыбам, и не тайменям или, например, сомам, а именно щукам? Значит, истории имеют под собой реальное основание? Почему же гигантские щуки не встречаются нигде, кроме фольклора? В том-то и дело, что встречаются. Те же этнографы неоднократно видели останки чудовищных щук.
Один из старых, еще дореволюционных исследователей сибирских народностей Н. Григоровский в своей работе «Очерки Нарымского края» писал, что гигантские щуки на самом деле встречаются «в здешних глухих местах, где еще не бывала нога человека». Он рассказывал, что в лесу «вблизи села Кетского» долгое время висела прибитая к дереву нижняя челюсть щуки длиной с лошадиную голову. Кстати, по его словам, местные жители называли челюсти щук салазками, что также говорит об их немалой величине.
Видели огромные останки и советские ученые. Этнографы Владислав Кулемзин и Надежда Лукина в одной из своих книг упоминают щучью челюсть, прибитую к стенке хантовской избушки. У челюсти были такие зубы, что рыбаки вешали на них плащи и телогрейки.Мой прадед, живший на Дону, во время большого паводка увидел на заливном лугу возле стога сена огромную щуку, похожую на старое замшелое бревно. Он убил ее вилами и скормил свиньям.
А путешественник Анатолий Панков в «Оймяконском меридиане» рассказал о бульдозеристе, который застрелил гигантскую щуку из ружья. Это произошло в Якутии, в низовьях Индигирки. Рыба была старая, покрытая водорослями, зелено-бурая, дряблая, как вата. В длину она достигала четырех метров. Кроме того, Панков привел еще одну любопытную историю.
«Работник совхоза «Силянняхский», центр которого расположен на притоке Индигирки, молодой эрудированный специалист, узнав о моем пристрастии к водным путешествиям, предложил себя в качестве спутника.
– По Силянняху поплывем? – полушутя спросил я.
– По Силянняху?! На брезентовой байдарке? Там такие щуки водятся, что или байдарку пропорят, или самого вытащат из лодки. Сколько было случаев, когда щуки за ноги хватали. Такой они величины – страшно подумать…».
Биологи не признают существование гигантских щук, тем более людоедок. Самое большее, на что они готовы, это признать, что те достигают двухметровой длины. Однако что может помешать щуке вырасти еще больше – ведь она, как и большинство рыб, растет в течение всей жизни! Записи этнографов о челюстях, выходящих за рамки признанных размеров щук, предания самых разных народов, посвященные щукам, свидетельствуют, что те действительно могут достигать огромной величины.
Почему же они неизвестны ученым? Ответ на самом деле прост. Почти все истории рассказывают про озерных, а не речных рыб. Это неудивительно – в реках у щук есть серьезные конкуренты, их вылавливают рыбаки, и они просто не могут достичь огромного размера в старости. В озерах же щукам никто не угрожает, тем более в затерянных таежных водоемах. Люди здесь бывают редко, крупных хищников почти нет. Правда, и пищи немного. Может быть, этим объясняется то, что щуки нападают на человека. Если четырехметровая хищница может утащить под воду лося или рыбака, почему ей этого не сделать? Тем более если она голодна.
Большинство же таежных и тундровых озер, в которых могут встретиться такие гиганты, не исследовались. Просто за ненадобностью. Да и встречаются огромные щуки, по всей видимости, редко. Причина тоже простая – чтобы вырасти до гигантских размеров, щука должна прожить более ста лет. Сомнительно, чтобы в одном водоеме обитало сразу несколько чудовищ – экосистема даже большого озера вряд ли прокормит двух гигантов. Значит, после смерти монстра в лучшем случае пройдет сто лет, пока не появится другой. А скорее всего, пройдет намного больше времени – не всякая щука сможет дожить до столь преклонного возраста.
Поэтому вряд ли редкий зверь скоро попадет к ученым. Но если вы вдруг окажетесь в глухом месте и станете удить рыбу в темном озере без истока, будьте внимательны. Может быть, увидите огромную, многометровую щуку и захотите поймать ее во славу науки. Правда, я бы на вашем месте поскорее выбрался на берег. Возможно, чудище плывет, чтобы перекусить вами. А поймать его все равно не удастся. Такую щуку не ловят ни удочкой, ни спиннингом. («Криптозоология»).
Монстр по прозвищу Кракен
Эти обитатели морских глубин настолько неуловимы и скрытны, что встречи людей с ними происходили до недавнего времени довольно редко. В средневековых легендах они предстают в образе чудовищ, нападающих на мореплавателей и топящих корабли. Иногда их выбрасывает на берег, еще реже они попадают в рыбацкие сети. В литературных произведениях гигантские кальмары увековечены под именем «кракены».
Размерами кальмар может достигать среднего кашалота и довольно часто вступает с ним в смертельную схватку, выходя из нее победителем. Так, в январе 2011 года одиннадцатиметровую тушу кашалота весом около 15 тонн выбросило волнами на берег острова Беринга, находящегося в 200 км от Камчатки. По словам специалистов, кит погиб от смертельных ранений, нанесенных ему не менее гигантским кракеном.
Большинство кальмаров обладают органами свечения. Свет образуется в результате химической реакции, подобной той, что создает «холодное» свечение светлячков. Клюв кальмара очень силен, а глаза похожи на человеческие. У него десять щупалец: восемь обычных и два, которые значительно длиннее остальных, на концах имеют нечто вроде присосок.
Однако не только размеры, но и огромная скорость делает этих головоногих моллюсков довольно опасными морскими хищниками. Втянув воду в полость тела, кальмар с силой выбрасывает струю через воронкообразный канал и устремляется вперед, как ракета. Такой «реактивный» двигатель позволяет кальмару развивать скорость до 70 км в час. Кроме этого он способен выпрыгивать из воды на высоту до 10 метров!
До второй половины XIX века ученые вообще сомневались в существовании гигантских кальмаров, а рассказы моряков о встречах с этим моллюском считали плодом их безудержной фантазии. Перелом в научном сознании наступил 26 октября 1873 года. В этот день рыбаки забросили сети в одной из бухт Ньюфаундленда. Увидев какую-то огромную массу, плавающую на поверхности, они решили, что, возможно, это обломки корабля после кораблекрушения.
Один из рыбаков, приблизившись к неизвестному предмету, ударил по нему багром. Внезапно «предмет» ожил, вздыбился, и люди увидели, что наткнулись на кракена. Длинные щупальца чудовища обвили лодку. Одновременно кальмар стал погружаться под воду. Один из рыбаков не растерялся и ножом отсек щупальце чудовища. Кракен выпустил чернила, окрасив вокруг воду, и исчез в глубине.
Рыбаки передали щупальце местному натуралисту Харвею. Так впервые в руки ученых попала часть тела доселе мифического кракена, о существовании которого все это время велись бесплодные споры. Через месяц в этом же районе рыбакам удалось поймать сетью другого гигантского кальмара. Этот экземпляр также был передан Харвею. Длина чудовища составляла 10 метров.
Почти 30 сантиметров в диаметре имели глаза еще одного кальмара, который был найден мертвым на мелководье у новозеландского острова Айленд-Бэй. Разрезав его брюхо, рыбаки обнаружили, что моллюск имеет три сердца: одно большое и два поменьше. При жизни кальмара они гнали кровь в двенадцатиметровые щупальца, с помощью которых морское чудовище хватало добычу и затем челюстями рвало ее на куски.
Откуда появились кентавры
Отношение к половому влечению к животным в разные времена было неодинаковым. На протяжении веков оно существенно менялось в зависимости от религиозных взглядов, обычаев и нравственных устоев. Были времена, когда интимная связь с животными считалась чем-то обычным, не стоящим даже обсуждения. Кроме того, многие народы верили в своё происхождение от животных. Например, гвинейцы своим предком считали большого паука, тибетцы - обезьяну, дагомейцы - леопарда и акулу, а малгаши - зебру. В то, что они произошли от лошадей, верили аркадийцы, индусы и татары.
Жители Таиланда до сих пор считают, что произошли в результате союза женщины и пса, также, как и айны, народ, живущий на японском острове Хокайдо. Как гласит старая легенда, на одном из самых красивых островов японского архипелага жила печальная молодая женщина. Однажды, возвращаясь с охоты, она встретила пса, который предложил ей стать её опекуном и возлюбленным. Женщина согласилась, и вот от неё и её четвероногого любовника и пошли, якобы, айны.
Подобное можно найти и в сюжетах сказаний у эвенов (коренное население Камчатки):
Младшая дочь одного из двух братьев попадает в берлогу к медведю. Медведь кормит ее. Весной девушка возвращается к родителям, рожает двух детей - медвежонка и ребенка. Медведь растет вместе со своим братом, потом уходит. Его брат по имени Торгани ищет медведя, но находит только его следы. Сделав на дереве отметину выше царапины медведя, вызывает его на поединок. Медведь царапает человека, человек убивает медведя острым камнем. Медведь, умирая, рассказывает, как надо устраивать медвежий праздник - уркачак.
Девушка - младшая сестра охотника идет за оставленной братом добычей, теряется. Через два года человек встречает ее: она вышла замуж за медведя, у нее трое детей. Она отказывается вернуться: «У меня детей много», отдает брату на воспитание своего младшего сына.
И у юкагиров:
Женщина заблудилась, пришла в медвежью берлогу, провела там зиму: медведь давал лизать женщине лапу - кормил ее. Вернувшись к людям, женщина родила ребенка, когда он вырос, стал медведем и убежал. Человек, убивший 99 медведей, хочет убить сотого, медведь его приветствует: человек вспоминает, что у женщины был сын-медвежонок, человек обрадовался тому, что встретил родственника.
Юкагир идет на охоту, проводит зиму у медведицы в берлоге, у медведицы рождается сын. Отец-охотник уводит его к людям, сын - человек-медведь уходит от них, встречает богатырей, потом находит жену для себя и жену для своего сводного брата-юкагира (сына охотника); уходит жить в тайгу.
У чукчей:
Человек встречается с медведем, медведь убивает его, оживляет, указывает дорогу к медведям, человек женится на медведице, приводит ее к людям, медведица превращается в женщину. Старухе не нравится, что медведица ест жир кусками, медведица уходит. Человек идет ее искать, приходит к медведям, они устраивают ему состязания: ловить нерп и доставать со дна моря камни. Человек выигрывает состязания, возвращается к людям, убивает старуху, живут у людей с женой-медведицей.
Живут старушка с внуком, белая медведица просит у него одежду, тот женится на ней. Медведица может принимать облик девушки, рожает медвежонка, потом мальчика, медведица с сыновьями уходит к медведям, человек идет за ней, медведи испытывают его - он выигрывает состязания (те же два, что и в предыдущем тексте) на последнем состязании убивает медведя из лука.
у коряков:
Медведица уносит девушку - дочь Куткыняку и Мити, та выходит замуж за ее брата-медведя, сестра девушки Рэра хочет иметь такого же мужа, но боится медведя, ленится - ее братья убивают медведя: из медвежьей шкуры выскакивает юноша и убегает в лес, Рэра теряет мужа.
В древнем Риме использование ослов в эротических целях было повсеместной практикой. Римский поэт-сатирик Ювенал писал, что «римские женщины нередко обнажали ягодицы перед ослами, завлекая их». В Египте такие связи являлись частью праздников плодородия. Согласно древнему мифу, греческий верховный бог Зевс, владыка всех богов и людей, в образе лебедя увлёк дочь короля Этолии Леду, и она родила ему двух сыновей и двух дочерей, в том числе Елену - прекраснейшую из женщин.
В облике ужа Зевс овладел Олимпией, дочерью короля Македонии и зачал с нею будущего великого завоевателя Александра Македонского. Чтобы увести Европу, дочь финикийского царя, Зевс превратился в быка.
А когда Перун, бог гроз, влюбился в Ганимеду, царицу Трои, он превратился в орла, чтобы украсть свою желанную. Нептун, бог морей, в облике то варана, то дельфина, то птицы соблазнил бесчисленное количество молодых женщин, как и знаменитый Аполлон, который для тех же целей принял облик льва.
Богиня любви и красоты Афродита, как рассказывается в древних мифах, хотя и не чуралась мужчин, но охотно использовала в роли любовников львов и коней. Могущественный Геракл влюбился в существо-гибрид, которое было выше пояса женщиной, а ниже - змеёй.
От страсти жены царя Крита Пазифы к быку родился Минотавр - полубык-получеловек, страшное чудовище, питавшееся человеческим мясом. Говорили также, что римский император Август родился в результате союза своей матери со змеем. Многие древние мыслители, поэты, в том числе такие, как Аристотель, Лукреций, Вергилий, Геродот, верили, что новых животных можно получить, скрещивая между собой разные виды, точно также, как новые растения получают прививкой. Из рассказов древних учёных известно, что в Италии одна еврейка, якобы, в результате связи со слоном родила ребёнка с туловищем человека и головой слона.
А знаменитый историк и писатель Плутарх описывал такую удивительную встречу с одним пастухом: «Молодой пастух приоткрыл спелёнатый свёрток и показал мне младенца, которого он прижил со своей кобылой. Верхняя часть тела новорождённого была человеческой, а нижняя - конской, но плакал ребёнок, как обычный новорождённый». (Александр Седов).
По следам Берингийского барса
Как в случае с необычным медведем, так и с берингийской кошкой я начинал с отрицания, сомнений – это влияние гороскопа, знака Зодиака, под которым родился. Если в случае с иркуйемом неприятие продлилось всего два года, то во втором растянулось на десять лет – собирал доказательства, но не спешил делать выводы. В восьмидесятых годах каждое лето и осень посещал Корякское нагорье и чаще всего наведывался на полуостров Говена – были два свидетельства, что в предыдущие годы оленеводы видели там медведя с короткими задними ногами.
Горные массивы – нехарактерные места длительного пребывания медведей, не подпадали под моё пристальное внимание. В горах я находился кратковременно, только когда переваливал через водораздел, чтобы оказаться в пойме соседней речки. Выходит, что, увлёкшись поисками загадочного медведя, просмотрел другого таинственного, необычного для этих мест зверя. Причины – малое количество на то время свидетельств, нежелание гоняться за двумя «зайцами» одновременно, а главная причина – неверие до поры в существование здесь ещё одного, достаточно крупного неизвестного животного к тому же не совсем обычного для данного региона.
Всё началось с Валентина Павлухова – самого опытного на то время штатного охотника Олюторского госпромхоза (это было первое полученное мной свидетельство о берингийской снежной кошке). В Корякский автономный округ он прибыл из Уссурийского края уже в зрелом возрасте, имея внушительный опыт промысловика. Именно про таких говорят: «Родился охотником». Среди местных охотников Валентин очень быстро завоевал непререкаемый авторитет. И вот однажды, в зимний промысловый сезон 1982 года он рассказывает приехавшему к нему на участок охотоведу: «На днях след видел, похожий на след молодого тигра. Знаю, что кроме рыси, из кошек, здесь никого не должно быть. Но тогда чьи следы я видел?» В ответ охотовед многозначительно покрутил пальцем у виска, и его речь наполнилась «связующими» словечками….
По утверждению Павлухова, след был свежим, чётким, на плотном снегу. Зверь не бежал, шёл спокойно. Своеобразный отпечаток лапы, его величина и особенность следовой цепочки говорили опытному следопыту – это мог быть кто угодно, но только не рысь. У Валентина он вызвал ассоциацию со следом небольшого тигра потому, что следы этих полосатых кошек ему не раз доводилось видеть в уссурийской тайге. «Ширина следа лапы – два спичечных коробка» – говорил мне Павлухов при встрече. Но тогда его рассказ меня не впечатлил. Выслушав при встрече охотника, я только пожал плечами: мало ли что кому-то покажется, а бывает и профессионалы ошибаются. Да, и в то время мне хватало заморочек с «пресловутым» иркуйемом.
Наступило лето. В июле на полуостров Говена в урочище, которое находилось на охотничьем участке Павлухова, прибыла бригада заготовителей сена направленная туда местным животноводческим совхозом – пять человек. Они поселились в одном из трёх домиков, оставшихся от некогда стоявшего на берегу бухты Скобелева небольшого рыбацкого поселения и принялись за работу.
Она появилась под вечер на склоне террасы – большая серого цвета кошка, с длинным крючковатым на конце хвостом. Перемещалась грациозно, с кошачьим изяществом, периодически останавливаясь и с опаской оглядываясь на людей. На восторженные, призывные крики одного из косарей, первым заметившим необычного для этих мест зверя, сбежалась вся бригада. Наблюдавшим её с двух сотен метров людям, она показалась именно серого цвета. Но один, обладавший идеальным зрением утверждал, что на светлом фоне шкуры просматривались какие-то тёмные пятна. (Опрошенные мной очевидцы – В. Павлов и А. Сорокин).
О третьем эпизоде сообщил бывший оленевод, патриарх олюторских аборигенов-нымыланов – А. Улей (Уликка). Я приехал с гостинцами на моторной лодке в бухту Сибирь, где находилась его летняя, семейная рыбацкая точка с одной целью – за неспешным распитием кружечки-другой сваренного на костре чая выспросить у него всё, что он знал о иркуйеме. А знал он не мало. В продолжение беседы Улей рассказал мне ещё об одной необычной встрече и начал без моей подсказки, с потрясающего вопроса, услышав который, я едва не выронил кружку из рук с горячим чаем: «А что за странный зверь в наших горах живёт, похожий на кошку, но размером с большую собаку?»
Этот случай произошел с ним в начале шестидесятых годов на Пылгинском хребте, вблизи озера Потатгытхын. Тогда Улей был ещё относительно молод, и ему не составляло труда между дежурствами в табуне поохотиться на снежных баранов. На одной из таких охот после произведённого им выстрела по выслеженному толсторогу в трёх десятках метрах из расщелины выскочило «что-то» буровато-серого цвета с длинным хвостом и через несколько секунд исчезло в складках гор. Но и этого времени охотнику вполне хватило, что бы относительно с близкого расстояния разглядеть таинственного зверя.
Как-то в руки мне попала книга Валерия Орлова «В краю большого медведя» (Москва, издательство «Мысль», 1988 год; в то время В.К. Орлов работал корреспондентом журнала «Вокруг Света»). В ней автор подробно описывает своё путешествие по Чукотке в компании с биологами: сплав на резиновых лодках от озера Эльгыгытгын по реке Белой через Анадырское плоскогорье. На странице 65 он пишет: «…Затем мы увидели на отмели зверя, который всем нам сразу же напомнил кошку. «Рысь!» – воскликнули мы почти одновременно со Славой. А позже припомнил, что хвост у этого зверя не в пример короткому, будто обрубленному хвосту рыси был длинён и на конце закруглялся, как у тигра».
На восточном побережье полуострова Говена находится лагуна Тинтикун. На берегу этой неописуемо живописной лагуны есть термальный родник. Ещё не так давно, не чаще двух раз за лето, самые отчаянные жители посёлка Корф и села Тиличики совершали поистине героические поступки: три дня добирались до него пешком, чтобы погреться в горячем источнике на фоне изумительной красоты природы (сейчас по этому маршруту уже никто не ходит).
Весной 1997 года двое местных жителей приехали к источнику на снегоходах, первыми проделав сложный путь через Пылгинский хребет. Один из них, Анатолий Черепанов, рассказывая мне о той не простой поездке, вскользь упомянул, что на Панетиваямском перевале им повстречался след очень крупной рыси. Зверь, проходя по хребту, пересёк перевал в поперечном направлении. Я не стал разубеждать его в том, что это, возможно, была не рысь….
Следующий случай необходимо рассказать с предысторией. В устье реки Култушной, находящейся в двадцати километрах восточнее села Тиличики жила супружеская пара пожилых аборигенов – старик Калык со своей «мамушкой». Жили они исключительно охотой и рыбалкой. Весной 1984 года на их нехитрое хозяйство забрёл… полярный медведь! (Такое здесь редко, но случается, белые медведи заплывают по весне в залив Корфа с арктическими льдами; известен случай появления белого медведя ещё южнее, на острове Карагинском).
Выйдя из лачуги на свирепый лай собак, старик несколько секунд стоял в оторопи. Белый великан раскапывал яму с рыбой, с осени заквашенной для прокорма ездовых собак и всего лишь в нескольких метрах от медведя со свирепым лаем, они бесновались на привязи. Придя в себя, Калык сбегал в землянку за карабином и, вернувшись, расстрелял грабителя и потенциального убийцу привязанных собак. Об этом инциденте узнал местный охотинспектор. Старик и не думал ничего скрывать, ведь он понятия не имел о существовании какой-то Красной книги и был уверен в своей правоте. Но когда инспектор пригрозил ему заведением уголовного дела и огромным денежным штрафом, волосы на голове у пожилого аборигена окончательно поседели. К счастью он отделался всего лишь испугом.
Пришла очередная зима. Однажды февральским утром Калык отправился на собачьей упряжке за берёзой для новых саней. Преодолев многокилометровый путь, он приближался к отрогам Пылгинского хребта. Собачки подустали и плелись шагом, но при подъезде к березняку вдруг резко рванулись вперёд. Наездник не успел затормозить, и упряжка врезалась в густой подлесок.
Две собаки оторвались и помчались в лесок. В этот момент старик заметил, как что-то серое промелькнуло впереди собак между деревьями. Надёжно привязав упряжку, он пошёл за беглецами, прихватив ружьё. После недолгого поиска нашёл их по звонкому лаю. Задрав головы, они вертелись под деревом. А на дереве сидела большая пятнистая пепельно-серая кошка! Он слышал о рыси, но, ни разу не добывал и даже не видел её в природе. Новая закупочная цена шкуры этого зверя была для него просто фантастической – 200 рублей.
Недолго думая, поднял ружьё…. Упавшая с дерева «рысь» оказалась с длинным, шерстисто-пышным хвостом. Недоброе предчувствие закралось ему в душу. Но он всё же привёз зверя домой и снял с него шкуру. Через пару дней в гости приехал зять – Анатолий Нутан – современный обрусевший абориген, мой однокашник по училищу (эту историю я рассказываю с его слов). Внимательно рассмотрев необычный трофей, Нутан говорит тестю: «Отец, в это трудно поверить, но мне кажется – это снежный барс… Он же в Красной книге!» Услышав два последних слова, ставших с весны предыдущего года для Калыка жуткими, старик поспешно, дрожащими руками снял шкуру с распялки и запихал в горящую печь, изготовленную из половины двухсотлитровой бочки.
В Петропавловске живёт мой земляк из Корякии – Владимир Тынетегин – бывший оленевод, до этого проживал в Пенжинском районе. Раньше мы не встречались и познакомились только в 1996 году, в областном центре. Сейчас мы дружим семьями. Я не раз бывал у него в гостях, как и он у меня. Мы много говорили о медведях, иркуйеме, собаках (Владимир неоднократно участвовал в гонках на собачьих упряжках по Камчатке), я до подробностей расспрашивал его о нападении на него медведя, но почему-то, ни разу не спросил о берингийской кошке.
В январе 2009 года, в очередной его визит, приглашаю совершить «прогулку» по родным местам – посмотреть на компьютере слайд-шоу сделанных мной в разное время нескольких сотен фотографий, в том числе и недавно привезённых с севера. Включаю компьютер, сажаю своего гостя напротив. На мониторе появляется фоновая заставка – фото молодого барса. Тынетегин спокойно, без эмоций произнёс: «А я видел такого….». Я не сразу понял, что он имеет в виду и спросил: «Где, в зоопарке?»
В июне 1974 года после окончания школы Владимир пошёл работать в совхоз «Таловский». В конце лета шестое звено, в которое его определили пастухом, продвигалось через центр Корякского нагорья с запада на восток, в сторону бухты Наталии. Переваливая через Апукский хребет в 20-ти километрах южнее горы Ледяной, Тынетегин и бригадир Л.А. Акен нашли в истоке одного из горных ручьёв величиной с большую собаку мёртвую пятнисто-серую хвостатую кошку (вероятно, её убили волки, как конкурента).
В посёлке Палана живёт мой племянник – Александр Сиволобов, ему 40 лет. Увлекается охотой, в феврале 2009 года впервые «взял» рысь. На радостях показал фотографию добытой рыси своему новому знакомому, Андрею Ульянову. На что тот ответил, примерно, следующее: «Рысь – это, конечно, здорово, но – не феноменально. Вот мы однажды видели в горах Олюторского района кошку... вот это была кошечка!»
В то время Ульянов проживал в Тиличиках – административный центр Олюторского р-она. В девяностых годах у них сформировался коллектив романтиков, любителей походов по дальним окрестностям. В первой декаде августа 1998 года они отправились в очередное сложное путешествие по полуострову Говена, к бухте Южно-глубокой. На второй день пути, перейдя речку Еуваям и поднявшись на отрог Пылгинского хребта, группа из четырёх человек устроила наверху привал. Первой увидела её жена Андрея Ульянова, приняв за отбежавшего в сторону пятого члена группы, рыжую дворнягу по кличке Чара.
Кто-то позвал собаку, но она, не реагируя на зов, продолжала неспешно куда-то бежать. Андрей, рассмотрев в бинокль с двух сотен метров, что это – не собака, с возгласом: «Кошка!» – передал оптику Евгению Коняхину. Кроме них, в бинокль, никто рассмотреть подробно ту кошку не успел – она скрылась в складках местности. Животное было рыжеватого цвета, длиной чуть больше метра и с метровой длины хвостом. (Предположительно – взрослая особь, именно у возрастных барсов, во время летней линьки шерсть бывает с рыжими оттенками).
Если не знать, что это животное, обладающее легендарной скрытностью, здесь присутствует, то любой кошачий след будешь принимать за след рыси, поскольку только эта кошка у всех здесь на слуху. Например. Местные оленеводы говорят, что зимой, когда олени поднимаются на увалистые горы, на продуваемые ветрами кормовые площадки, на них нападают иногда… крупные горные рыси. Как оказалось, самого нападения тех рысей на одомашненных северных оленей никто не видел. Такое заключение оленеводы сделали по оставленным на снегу возле убитых оленей необычным, большим кошачьим следам. (О двух таких случаях сообщил Анатолий Матвиенко – зоотехник Хаилинского оленеводческого совхоза).
А эту историю мне поведал летом 2009 года в селе Тиличики Виктор Сергеевич Бондарев – глава администрации Олюторского района. Он рассказал мне необычную охотничью историю, произошедшую глубокой осенью 1979 года с геологами в предгорье Ветвейского хребта, недалеко от золоторудного месторождения «Аметистовое». Один из них, Николай Савенко – знакомый Бондарева. Но это свидетельство ещё требует подтверждения. Савенко проживает сейчас в селе Пахачи – Олюторский район и у него должна быть фотография попавшей в заячью петлю большой, пятнистой, пепельно-серой хвостатой кошки (!).
И последнее сообщение, о котором я хочу здесь рассказать (но оно далеко не последнее, список свидетельств об этом таинственном звере ежегодно пополняется). В апреле этого года я посетил своих знакомых, сотрудников КФ ТИГ ДВО РАН – Камчатский филиал Тихоокеанского института географии Дальневосточного отделения Российской Академии Наук (язык сломаешь, пока расшифруешь; название мудрёное, а толку...). С 1973 года там работает биолог, Александр Валенцев – один из вымирающих «мамонтов» камчатской науки.
Он рассказал мне, что в 1974 году видел в кабинете начальника областного госохотнадзора, Н.Н. Герасимова, конфискованную на вещевом рынке Петропавловска шкуру... снежного барса! Человек, у которого изъяли ту шкуру, объяснил, что ему прислали её с материка. И ему, конечно, поверили... А я уверен, что это была шкура берингийского барса, добытого где-то на Камчатке или в Корякии. Ну, какой смысл отправлять меха в край, где они всегда добывались и продавались в широком ассортименте (и продаются) чуть ли не на каждом углу – лисицы, росомахи, соболя, выдры, калана и т. д.?..
Лето и осень 2009 года я провёл в маршрутах по Олюторскому району с определённой целью. Это была моя первая попытка встретиться с загадочной кошкой, и она едва не закончилась успехом. Чтобы оказаться в центральной части Корякского нагорья, а попасть туда можно только вертолётом, в конце августа я нанялся проводником в единственную прибывшую в том году группу иностранных туристов – охотников на баранов. Там мной была найдена большая, компактно расположенная колония черношапочного сурка, которую данная кошка, судя по следам жизнедеятельности, с охотничьим интересом посещала регулярно.
Об этом убедительно свидетельствовали два необычных туалета с множеством экскрементов, маркировочная точка и отпечаток лапы на берегу горного ручья. Встретиться с ней мне не хватило времени, поскольку в том месте мы находились всего лишь восемь дней, два из которых забрала скверная погода. И к тому же исполняя обязанности проводника, я не имел достаточной самостоятельности. Кстати – о баранах. Их в том месте столько, что пятеро охотников за шесть дней добыли семь трофейных толсторогов.
Затем в начале сентября того же года отправился на Пылгинский хребет, в то место, где какую-то большую кошку в первой декаде августа 1998 года видели четверо местных туристов. В горах даже медведи не оставляют следов на каменистых грунтах, а наша кошечка, оснащённая «снегоступами», и вовсе их не оставляет. Почти не оставляет. Иначе не довелось бы мне увидеть тот след. Я обнаружил его через неделю поисков на крутом склоне, на влажном глинисто-земляном грунте.
Зверь, поднимаясь вверх по склону, оставил четыре чётких отпечатка лап. Рысь? Но тогда она должна быть рекордных размеров – ширина следа лапы, по краям подушечек пальцев – 95 мм (след рыси, как правило, не бывает больше 80 мм). Да, и след-то, без сомнения, не рыси! Проверил грунт на продавливание, и оказалось, что животное весило более тридцати килограмм. Это в полтора раза превышает вес взрослого самца рыси, даже если бы он нёс в зубах зайца – более крупной добычи в том месте не поймать. (Родион Сиволобов)
