Книга пророка Ионы. 4 глава

«Иона сильно огорчился этим и был раздражен» (гл. 4,1). Да, при тщательном испытании оказалось, что Иона все тот же самый человек. Нам может показаться удивительным, что так было после всего, что сделал с ним Бог. Явленное милосердие было слишком велико для того, кто покрыл Ниневию пеплом.

Его предупреждение оставалось таковым, и он не мог вынести никакого прекословия, чтобы не опозориться. Это чувство укоренилось в его натуре слишком глубоко, чтобы измениться даже при таких испытаниях, через которые он прошел. Никакой опыт не может исправить зло плотского рассудка. Оно настолько безнадежно само по себе, что это может преодолеть только смерть и воскресение с Христом, дарованные вере и соблюдаемые в зависимости от него.

То, что Иона был поглощен огромной рыбой и пошел дальше, несомненно, послужило ему во благо, но этого отнюдь не достаточно, чтобы удовлетворить все требования. Мы живем лишь в насущной зависимости от Бога, и для души не может быть большего падения, чем пытаться жить лишь прошлым, тем более возвращаясь к своим прежним мыслям и чувствам.

Иона практически отбросил плоды сурового испытания своей души - того испытания, через которое он прошел в глубинах моря. Но Бог остается все тем же Богом, и у него свои способы направить Иону на верный путь. «И молился он Господу». Здесь мы вновь видим уместность сказанного. Пророк Иона не отступает назад к положению человека, пребывающего с Богом; он говорит о нем как знающий его особым образом как Бога, поставившего завет с иудеями, каким знают его иудеи.

«И молился он Господу и сказал: о, Господи! не это ли говорил я, когда еще был в стране моей? Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты Бог благий и милосердный, долготерпеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии (это и была тайная причина боязни пророка - милосердие Бога!). И ныне, Господи, возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить».

Он не мог бы жить, если бы сказанное им не осуществилось до конца. Ему было бы приятней видеть, что предсказанное им несчастье осуществилось и все ниневитяне уничтожены, чем то, что его слово не сбылось. Какой гордости исполнено сердце даже набожного человека, как оно эгоистично, разрушительно и нетерпеливо! И как прекрасно, что в апостоле Павле мы видим то, на что я указывал в самом начале!

Будучи человеком подобных же страстей, он тем не менее считал терпение особым, главным и памятным признаком апостола. Он верно говорит, что все черты апостола проявлялись в нем в упрек неблагодарным коринфянам. Но что он утверждает как первый великий признак этого? Не способность говорить на языках и творить чудеса.

Будьте уверены в том, что долготерпение лучше, чем любое из этих качеств, и терпение в любой форме, в какой Бог наделил им душу этого благословенного мужа. И все же, как мне кажется, из всего того, что мы прочли о Павле, мы не можем утверждать, что он был терпелив от природы. Разве не может показаться, что он был удивительно возбудимым и поспешным в выводах, но твердо придерживался своего мнения, когда оно созревало?

Хотя он обладал умом, способным к глубокому постижению, всестороннему пониманию всего, что проходило помимо него, тем не менее он оставался до конца иудеем – «Евреем от Евреев» (как он говорил о себе), которому невыразимо дорог был свой народ. В то же время он был человеком, энергично осуществлявшим практически все, что его совесть и сердце принимали от Бога.

Таким он был даже в те времена, когда еще не был обращен; и, конечно же, он оставался таким, когда был сломлен благодатью, и когда его душа преисполнилась любви, бьющей ключом из каждого канала его щедрой души. Но то постоянное качество, что отличает Павла как апостола, в котором он убеждает сомневающихся коринфян и к которому призывает всех святых, - это терпение. Я не уверен, что любое другое качество является таким же великим признаком духовной силы.

Грядет день, когда сила не будет проявляться в терпении; но самый истинный признак божественной силы, имеющей и теперь духовное значение, есть эта самая способность выносить все. Именно этого и недоставало Ионе. В том, что случилось с ним, он познал чудеса божественной силы и милосердия. Но нет ничего, подобного распятию, ничто не научит так, как смерть и воскресение, и Павел вполне усвоил это.

Некоторые, возможно, подумают, что это является необычным выражением наших чувств, которые плохи сами по себе, - ставить собственную репутацию выше благосостояния и даже жизни людей великого города, - и немногие из нас поддадутся искушению разделить эти чувства. Однако будьте уверены, что человеческая плоть ненадежна, а эгоизм жесток и ничтожен, когда он проявляет себя.

Это, возможно, покажется кое-кому ужасной мыслью, но разве это не так? Человек все еще подобен первому человеку; и это может проявиться в христианине, пока не отомрет через веру. «И сказал Господь: неужели это огорчило тебя так сильно?» Как замечательно его терпение! «И вышел Иона из города, и сел с восточной стороны у города, и сделал себе там кущу, и сел под нею в тени, чтобы увидеть, что будет с городом».

Так сидел пророк Иона, хладнокровно и не спеша, чтобы с успокоением удостовериться, что Бог покарает народ, которому Иона напророчил гибель. И вот здесь мы видим, каким удивительным путем Бог исправил это зло. «И произрастил Господь Бог растение». Сказано не просто «Элохим», и не просто «Иегова», но природа здесь смешана с особыми отношениями.

В этом, по-видимому, и заключается причина того, почему в данном случае употребляется выражение «Иегова Элохим». Он произрастил «растение, и оно поднялось над Ионою, чтобы над головою его была тень и чтобы избавить его от огорчения его; Иона весьма обрадовался этому растению». Можно просто сказать, что, как Элохим, Он произрастил растение, но, как Иегова Элохим, Он произрастил его для удобства своего слуги Ионы.

Однако Бог создал и червя. Заметьте соответствующую перемену. Теперь сказано не «Иегова Элохим», а «Элохим» - созидатель и творец всего. «И устроил Бог так, что на другой день при появлении зари червь подточил растение, и оно засохло. Когда же взошло солнце, навел Бог знойный восточный ветер, и солнце стало палить голову Ионы, так что он изнемог и просил себе смерти, и сказал: лучше мне умереть, нежели жить».

И действительно, нетерпение проявляется всегда в отношении собственного «я». То, что всегда больше всего раздражает человеческое естество, наносит такой ущерб. Вовсе не Бог и не необходимость испытания, через которое Бог разоблачает людей, провоцируют нетерпение, которое обнаруживает себя при разбирательстве выявленного проступка в отношении с ним.

Не думаете ли вы, что Бог не следит за всеми и каждым? Разве вы забыли, что Бог измеряет все беды и испытания, всю боль, какие только есть здесь на земле? Он, конечно же, глубоко заботится обо всех и каждом. И только тогда, когда мы забываем об этом, проявляется нетерпение естества, но оно, несомненно, всегда готово выказать себя. И его проявил раздосадованный пророк.

«И сказал Бог Ионе: неужели так сильно огорчился ты за растение? Он сказал: очень огорчился, даже до смерти». Перед нами явно та же самая душа, раздосадованная, но слабая. «Очень огорчился». «Тогда сказал Господь: ты сожалеешь о растении, над которым ты не трудился и которого ты не растил, которое в одну ночь выросло и в одну же ночь и пропало: Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множество скота?»

Вы бы хотели, чтобы это растение не засохло? Но что это растение значит для ниневитян? Вы цените его недолговечную тень? Но что значит для моих глаз это растение по сравнению с великим городом, наполненным мириадами таких ничтожных созданий, не умеющих отличить правой руки от левой?

Да, Бог думает даже о скоте и сочувствует ему. Что может быть более верным и более очевидным признаком величия, чем способность замечать то, что мы считаем ничтожным по сравнению с тем, что кажется нам безграничным и значительным? И так поступает наш Бог: Он никого не презирает. Именно таким является Бог, которого Иона так плохо знал и так неохотно постигал.

Не может быть истинного познания Бога, кроме как в сокрушении естества во всем своем нетерпении, гордыни души, самоуверенности - во всем. И это справедливо, так и должно быть. Жалкое приобретение - обрести большие познания о Боге и в то же время избежать его глубокого духовного воздействия на душу. Во всяком случае Бог желает, чтобы эти две вещи соединились в нас.

Как удивительно совершенны все его пути и все его дела! Он подготовил рыбу, произрастил растение, но вместе с тем и червя, и знойный восточный ветер. Все это послужило не только его могуществу, но и его милосердным намерениям. Это также характерно для нашего пророка, как и для всего Писания в подтверждение того, что все происходящее, каким бы оно ни было, все во власти Бога - как малое, так и великое, и это не только для того, чтобы прославить его, но и чтобы воздать хвалу милосердию, которое бесконечно выше всяких человеческих помыслов.

И это укореняется в среде иудейских пророков и написано на еврейском языке для тех, кто ощущал так же остро, как и любой израильтянин, что значило предостерегать неизбежного захватчика Израиля, и при этом обещать им, что Бог откажется от грозного суда, если они через благодать откажутся от своих путей, направленных против него.

И поэтому Иона доказал, что он, извергнутый на сушу из могилы моря, выполнил свою миссию, подобно Христу, воскресшему из мертвых, который был гораздо более велик в своей милости к язычникам, как и в славе своей личности и в совершенстве своей покорности, заключающейся в том, что Он исполнял лишь волю своего Отца.

Но Бог также добр, как и мудр; и огорчение Ионы по поводу засыхающего растения является повторным доказательством присущей ему опрометчивости и оправданием его же собственными устами милости Бога к ниневитянам. И вновь из поедающего выступает пища, а слабый, как некогда сильный, выражает нежность.

Такова книга пророка Ионы, и я не могу не думать, что в Писании больше нет по-своему более поучительной книги для души как в смысле выражения отношений Бога и человека, так и в смысле выражения произволения Бога.

У. Келли

«Иона сильно огорчился этим и был раздражен.

И молился он Господу и сказал: о, Господи! не это ли говорил я, когда еще был в стране моей? Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты Бог благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии. И ныне, Господи, возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить.

И сказал Господь: неужели это огорчило тебя так сильно? И вышел Иона из города, и сел с восточной стороны у города, и сделал себе там кущу, и сел под нею в тени, чтобы увидеть, что будет с городом. И произрастил Господь Бог растение, и оно поднялось над Ионою, чтобы над головою его была тень и чтобы избавить его от огорчения его; Иона весьма обрадовался этому растению.

И устроил Бог так, что на другой день при появлении зари червь подточил растение, и оно засохло. Когда же взошло солнце, навел Бог знойный восточный ветер, и солнце стало палить голову Ионы, так что он изнемог и просил себе смерти, и сказал: лучше мне умереть, нежели жить.

И сказал Бог Ионе: неужели так сильно огорчился ты за растение? Он сказал: очень огорчился, даже до смерти. Тогда сказал Господь: ты сожалеешь о растении, над которым ты не трудился и которого не растил, которое в одну ночь выросло и в одну же ночь и пропало:

Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множество скота?» (Ион.4:1-11).

1 2 3 4