Мифология Арктики. Демоны и великаны Севера

Во многих культурах цветом смерти и зла считается белый. Побывав на крайнем севере, легко понять, почему. Полярная ночь похищает солнце. Ледяная пустыня простирается во все стороны в неверном свете луны и полярного сияния. Мороз обжигает, вьюга завывает, как орда призраков. И цветов, кроме белого, нет на замершей, укрытой снегом земле. Снег и в темноте белый.

Демоны сибирской тайги

Север ошеломляет не красотой или пышностью, а грандиозностью. Тайга и тундра подобны океану. Тибет и норвежские фьорды можно спрятать здесь, и никто не найдёт. А ведь даже в многолюдной Англии, где и в Cредние века на квадратный километр приходилось двадцать жителей, оставалось место для народца холмов и причудливых лесных существ. Что тогда сказать о Якутии, где плотность населения даже сегодня в сотню раз меньше?

Этой землёй люди никогда не владели по-настоящему. Горстки охотников и скотоводов боролись за существование в бескрайнем мире, принадлежащем призракам. В стране, где снег лежит семь месяцев в году, а температура зимой опускается ниже минус 60 градусов, невидимые властители тайги не прощали обид и могли диктовать условия.

Основную массу призрачного населения Якутии составляют иччи, духи природы. Подобно японским ками, они могут быть как персонификациями гор, деревьев и озёр, так и покровителями местности, воплощениями идей и явлений. Но если в Японии старая сосна становится воплощённой идеей дерева, то в Якутии духи не отождествляются с предметами. Иччи в дереве просто живёт и, если срубить его дом, не погибнет. Зато очень обозлится.

К счастью для лесорубов, духами «заняты» лишь некоторые стволы. Но тайгу, луга, болота, горы, речные разливы и озёрные просторы иччи контролируют так плотно, словно Якутия для них - одна большая священная роща. До сих пор вдоль дорог республики можно видеть изукрашенные ленточками деревья. Духи собирают с людей небольшую дань - это может быть сувенир, монета или глоток кумыса. Дань берут не за использование земли, а просто за вход на территорию.

Бестелесным, невидимым и не имеющим облика иччи удалось без потерь пережить даже христианизацию Якутии. Традиционные средства экзорцистов на них не действуют - к воде, кресту и молитвам духи тайги выработали полный иммунитет. Но, к счастью, иччи не злы. Самый могущественный из них, правитель лесов и шутник Баай Байанай, даже покровительствует охотникам. Пусть и не всем, а лишь достойным, выдержавшим необходимые испытания и соблюдающим обычаи. Правда, чувство юмора у этого бога специфическое, и даже достойные не всегда защищены от его шуток.

Настоящая злая нечисть якутских просторов - это призраки-абасы. Они тоже бестелесны, но в отличие от иччи могут показываться людям в разнообразном, неизменно пугающем обличье. Классические абасы предпочитают внешность в духе ирландских фоморов - одноногих, одноруких и одноглазых великанов. В последнюю пару столетий, как рассказывают, в моду у них вошла форма трёхметрового, непроницаемо тёмного, часто безголового силуэта. Если абасы появляются днём (а света они не боятся), то можно разглядеть огромные чёрные глаза на мертвенно-белом лице. Ног у абасы, как правило, нет - призраки просто скользят над землёй или скачут по дорогам на чудовищных конях. И в любом облике абасы издают нестерпимый запах разложения.

От абасы можно спастись. Его главное оружие - страх, и если призраку не удаётся напугать жертву и обратить её в бегство, то он сам приходит в замешательство. Призраки этого типа умеют манипулировать гравитацией - делать оружие или ношу невероятно тяжёлыми, а то и придавливать человека к земле. Опаснее всего, что абасы способны выпивать душу. Люди, столкнувшиеся со злыми духами в лесной чаще или в заброшенном доме, умирают, не получив никаких внешних повреждений. Но последствия для жертвы могут оказаться даже хуже смерти. Иногда злой дух входит в опустошённое тело, и появляется деретник - зомби.

Сибирские мертвецы настолько суровы, что африканские зомби им и в подмётки не годятся. Деретник не просто кровожаден и невероятно силён - он ещё и быстр как молния. Остановить его очень трудно: про серебро, чеснок и воду деретник никогда не слышал, а к пулям и ударам топора он, как и положено зомби, относится философски. Чтобы вывести деретника из строя, его нужно как минимум обезглавить. А чтобы мертвец не стал деретником, надо его обезглавить и похоронить животом вниз, зажав отрубленную голову между его ногами. По счастью, деретник недолговечен. Присутствие абасы ускоряет разложение трупа настолько, что зомби гниёт буквально на глазах.

Ещё опаснее якутские упыри - юёры. Похороненные без необходимых ритуалов самоубийцы и преступники возвращаются в виде причудливой помеси вампира с оборотнем. Днём юёр живёт под водой, где его никак не достать (Дракула до такого не додумался бы!). Выходя на ночную охоту, упырь принимает человеческий облик и без особого труда уговаривает жертв пустить его переночевать. Ну а в момент нападения юёр превращается в покрытого шерстью монстра, убить которого почти невозможно. Раны лишь заставляют юёра отступить.

Не вся сибирская нечисть безразлична к христианским святыням. Сюлюкюны, аналог лавкрафтовских Глубинных (Deep Ones), обитающие в холодных озёрах Якутии, приняли православие. И теперь на Святки, когда вся вода становится, им приходится эвакуироваться на сушу. А поскольку вместе с религией сюлюкюны заимствовали у русских водяных пороки и образ жизни, время на берегу рыболюды проводят за игрой в карты. В подводных же хоромах они оставляют мешки с золотом, которые ловкий ныряльщик может попробовать умыкнуть.

Правит этим пандемониумом Улу тойон - бог смерти и зла, живущий высоко в обледенелых горах. В облике непроницаемого тумана он иногда спускается в долины, чтобы крушить леса свирепыми бурями и насылать мор на стада. Улу Тойон пожирает сердца пленников и превращает души людей в свои орудия, вселяя их в тела хищников. Так и появляются одержимые медведи, готовые напасть на человека. Или на снежного человека.

Чучуна

Предания о «снежном человеке» обычно описывают два вида этого существа: бигфута и йети. Но в горах Якутии и южнее до Сихотэ-Алиня ходят легенды про третий, уникальный вид - чучуну. От других «реликтовых гоминид» чучуну отличают длинные, развевающиеся на бегу волосы. Стройный, среднего роста и атлетического сложения, среди прочих «снежных людей» он выделяется цивилизованностью. Чучуна покрыт шерстью и боится огня, однако носит грубые одежды из шкур и охотится, применяя оружие - камни, костяные ножи, а иногда и луки. И если бигфуты и йети всегда молчаливые одиночки, то чучуны обычно появляются вдвоём или втроём, переговариваясь с помощью пронзительного свиста.

Норвежские саги упоминают об утбурдах - нежити, в которую превращаются младенцы, брошенные в лесу в голодные годы. На Чукотке подобные демоны зовутся ангъяками. Но по сравнению с Арктикой Норвегию можно считать курортом. В ледяной пустыне не выжить и взрослому изгнаннику. Поэтому на берегах Ледовитого океана встречаются ещё и рэккены, не имеющие аналогов в тёплой Скандинавии.

Рэккенами становятся люди, изгнанные из стойбищ за жадность, злобу или трусость. После смерти преступник превращается в гнома с дополнительным ртом на животе. Детали описания зависят от местности: под сопками скрываются черноголовые карлики, в скалах - сероголовые, в море - синеголовые. Иногда среди признаков рэккена упоминаются крабьи клешни.

Разумеется, рэккены ненавидят людей. И изобретают куда более изощрённые формы мести, чем у ангъяков и утбурдов. На крошечных нартах, запряжённых невидимыми собаками размером с горностая, развозят они по стойбищам болезни и прочие несчастья. А страшнее болезни для воинственных чукчей ничего нет. Ведь только погибший в бою может попасть в арктическую Вальхаллу - «Облачную страну». Мужчины, умершие в постели, отправляются в промёрзшую пустыню Нижнего мира.

Бестиарий эскимосов

Эскимосы-инуиты, поселения которых разбросаны от Чукотского полуострова до Гренландии, - самый многочисленный народ Арктики. Ближе всех подобрались они к полюсу, выживая в условиях, которые ненцы, эвенки и чукчи нашли бы слишком суровыми. Но ещё храбрее были тунииты. 

Это легендарное племя, согласно преданиям эскимосов, в древности жило на берегах Ледовитого океана, а с появлением «настоящих людей» (инуитов) отступило в совсем уж безжизненные ледяные пустыни. Было это две тысячи лет назад. Тем не менее случается, что и в наши дни северные охотники встречают рослых, невероятно мускулистых чужаков, пользующихся грубыми орудиями эпохи палеолита и одетых в непрошитые шкуры. Примитивный язык туниитов напоминает детский лепет. Тунииты легко впадают в ярость, но в целом миролюбивы.

Куда опаснее встреча с великаншами инупа-сукугьюк. Они так могучи, что убивают медведя броском камня, и при этом настолько простодушны, что принимают людей за живых говорящих кукол и пытаются ими играть. Великанши дорожат своими игрушками, так что незадачливому охотнику много дней не удаётся вырваться из плена. Насколько опасна встреча с инупасукугьюк мужского пола, сказать трудно, ибо до сих пор никто не выживал после неё и не рассказывал о своих приключениях.

Но от великанов есть и польза. Большая удача, если получится приручить их собаку, - тогда не нужен будет каяк. Огромный пёс может плавать в море с охотником на загривке и выносить на берег убитых нарвалов, как спаниель таскает уток из озера. Правда, счастливому хозяину могучего зверя придётся вести уединённый образ жизни, соседей гигантская собака обязательно съест.

Для контраста с великанами есть крошечные ишигак - гномы, не достающие человеку до колена. Но их трудно найти, ибо карлики не оставляют следов на снегу. Несмотря на малый рост, ишигак - великие охотники на медведей. Зверя они побеждают хитростью: сначала превращают косолапого в лемминга, потом убивают, а уже после этого превращают обратно.

У эскимосских монстров есть общая черта: все они опасны, но не злы. Чудища ледяного мира не ведут войну против людей - эту заботу они предоставляют суровой природе. Они лишь преследуют свои цели, не всегда понятные. Так, кваллупиллук (или аглулик) - тощие, чешуйчатые водяные, живущие в полыньях, - нередко крадут детей, заигравшихся у холодного моря. Но не едят их, как можно подумать, а, наоборот, колдовством защищают от холода и кормят. Поэтому в голодные годы эскимосы добровольно отдают младенцев жителям вод, а затем изредка видят своих детей, когда те выходят на берег поиграть. Кваллупиллук неравнодушны и к детёнышам животных, они яростно защищают молодняк от охотников. Но людям, добывающим зверя в положенный сезон, водяные склонны помогать.

Не злы такрикасиут - люди-тени, живущие в параллельном мире, подобном дивной стране британских фэйри. Но услышать их голоса, а тем более увидеть такрикасиут - не к добру. Это значит, что граница между мирами истончилась. Ещё шаг - и можно навсегда покинуть привычную реальность, пути назад уже не будет.

Не злы и оборотни ийрат, которые умеют принимать обличия ворона, полярной лисицы, медведя, оленя-карибу, человека, но всегда выдают себя сиянием кроваво-красных глаз. Они нередко вредят людям, но не по своей воле: ийрат исполняют волю духов инуитских предков. Иститок - гигантский, всевидящий летающий глаз - кружит над тундрой, высматривая нарушителей табу. К тем, на кого он пожалуется, предки шлют ийрат. Сначала с предупреждением. Потом с доказательствами того, что к предупреждению стоило прислушаться.

Даже безумный демон махаха зол как-то по-особенному, нетипично. Беловолосый, голубокожий, жилистый и практически нагой, вооружённый внушительными когтями, он с хохотом преследует жертв среди льдов. А догнав, щекочет их холодными пальцами до тех пор, пока несчастные не умирают с улыбкой на лице.

Типичным чудовищем кажется лишь амарок, гигантский волк, который пожирает охотников - достаточно глупых, чтобы отправиться на промысел в одиночку. Но описания этого зверя настолько подробны, что амарока многие считают не мифическим существом, а криптидом - неизвестным науке, но реальным или недавно вымершим зверем. Это мог быть canis dirus - «ужасный волк» - или ещё более древний хищник, общий предок псовых и медвежьих.

Туунбак

Демонический медведь из романа «Террор» - выдумка Дэна Симмонса, но основанная на реальном фольклоре инуитов. Имя чудища, Туунбак, означает «злой дух», а его прототипами можно считать мифических гигантских медведей - нанурлука и десятилапого кукувеака. Да и обычный белый медведь на инуитов производит впечатление - его зовут не иначе как «нанук», что значит «уважаемый».

Этажи мира

Мифологию племён, чьи стойбища разделяют сотни километров тундры, роднят лишь самые общие мотивы. Шаманы слишком редко встречаются друг с другом, чтобы выработать единую версию приключений своих пращуров. Как правило, сказания разных племён объединяет космогония - фундаментальные представления об устройстве мира, а также ключевые персонажи легенд - герои и божества. Они остаются узнаваемыми, несмотря на разнобой в описаниях внешности, деталях биографии и оценке поступков.

Космогония самых древних народов обычно гласит, что души совершают круговорот перерождений, не покидая материальный мир. Более поздние концепции дополнились параллельными измерениями: «верхний мир», населённый духами предков, и «нижний» - мрачная бездна, порождающая чудовищ. Воззрения народов Арктики относятся ко второй категории и выделяются лишь в одном. Здесь в загробных мирах нет смены времён года.

В верхнем мире всегда лето, кони и олени вечно скачут по цветущим лугам. Лишь астральным двойникам шаманов открыт путь в счастливую страну. На священной острой горе в дельте Лены, где воды великой реки вливаются в ледяной океан, стоят стражи верхнего мира - великаны с медвежьими головами, птицы с человеческими лицами и медные люди. Они встречают тех, кто достоин вступить на первый из девяти слоёв небесного царства, расположенного за обычным, видимым небом. Похожим образом загробный мир описывают и чукчи, помещая достойных покойников в «Облачную страну».

Якутская преисподняя расположена под землёй и из-за царящей там кромешной тьмы изучена крайне слабо. Куда интереснее нижний мир инуитов - Адливун. Здесь властвует зима, но мрак полярной ночи смягчён сиянием звёзд и неугасающей северной авроры. Не огненные печи, не серный дым, а вечный холод и вьюга наполняют ад северных племён. Промёрзшая пустыня - это чистилище, через которое тупилак - души умерших - должны пройти, прежде чем обретут покой в серебристом свете Луны.

В нижнем мире правит Седна, «Нижняя женщина», которой прислуживают оборотни-адлеты с человеческими лицом и телом, но волчьими ногами и ушами. Из Адливуна посылает она на землю демонов - туурнгаит. Те, что зовутся тыкывак, - олицетворения мороза. Прочие же, подобно чукотским рэккенам, приносят болезни и неудачу на охоте, пока их не изгонят шаманы.

В представлении народов Арктики каждое живое существо и каждый предмет наделён собственной душой, которую эскимосы именуют анирниит. На высшем уровне идеи существ, предметов и явлений объединяются в Силлу - мировую душу, придающую материи форму и смысл.

Даже злобные туурнгаит - составная часть Силлу. Мир един, а значит, не требует управления. Понятия справедливости и добра к нему неприменимы. Седна, сильнейшая из злых духов, владычица морских животных, и Теккеитсерток, покровитель оленей-карибу, враждебны людям, так как у оленей и моржей нет причин любить охотников. Но при этом они почитаются как боги - податели пищи. Жизнь и смерть - части космической гармонии. Так и задумано.

Шаманы Чукотки

Шаман - у некоторых народов севера, сохраняющих веру в духов и возможность ритуального общения с ними служитель культа: шаман способен приводить себя в состояние экстаза. Слово «шаман» переводится с тугусского как возбужденный трансовый человек. У тюркоязычных народов Сибири эта профессия называлась кам, отсюда слово «камлать». У ненцев - тадибей, у бурятов - бо, у якутов - ойуун, юкагиров - альма и т.д.

Ритуальные действия профессиональных трансовых специалистов - камлание или шаманство состоит в том, что шаман одевает специапьный костюм, делает специальный для данного ритуала грим и, взяв необходимые принадлежности, условным сигналом собирает своих соплеменников. Разведя специальный костер, шаман, как правило, располагает всех вокруг огня. Произнеся положенную для данного ритуала речь, он после принесения жертвы начинает плясать, петь и ударять в бубен. При этом его пляска носит особый трансогенный ритмичный характер. 

Язык танца - ритм осуществляется специальным потряхиванием различных предметов на одежде. Ритм потряхиваний выдерживается за счет прыжков и своеобразных приседаний и усиливается исступленными выкриками и ударами в бубен. Постепенно ритм голоса, потряхиваний и бубна возрастает. Шаман начинает окуривать из костра соплеменников наркотическим дымом, который образуется в костре от специальных трав и сухих грибов, брошенных в огонь заранее. Постепенно все втягиваются в шаманский ритм, и вначале шаман, а потом и все, без исключения, присутствующие входят в галлюциногенный экстатический транс. Далее, в зависимости от назначения ритуала, начинается безумный трансовый обряд - лечебный, воинский, промысловый, тотемический, религиозно-мифологический и т. д.

Центральным моментом любого вида камлания является момент вступления шамана в контакт с духами. Мистическая способность шамана вступать в контакт с духами земли и неба вызывает у соплеменников суеверный страх и веру в могущество шамана. Иногда духи как бы вселяются в шамана, и тогда он говорит их языком, но чаще шаман просто ведет с ними переговоры, уговаривает их или воюет с ними и изгоняет их из данного человека, помещения или места. 

Обряд может длиться от нескольких часов до нескольких суток непрерывно, поэтому шаман в конце обряда, сконцентрировавшись на одной главной мысли, впадает в глубочайший транс полуобморочного типа с полной потерей сознания и падением в конвульсиях на землю. Начинается его мистическое путешествие в мир иной - под землю или по небу. В этом путешествии шаман обязательно побеждает духов и различных мистических существ иного мира, достигает цели обряда и с победой возвращается опять на землю, то есть открывает глаза и обретает сознание.

Считается, что сибирские шаманы обладают сверхъестественными способностями - могут предвидеть, прорицать и предсказывать, могут вселяться в других людей или животных (чаще орла), могут совершать чудесные исцеления, оживлять умерших и др. Главным секретом шамана считается его таинственное мистическое наследство - некая безумная непреодолимая сила-желание, которая вселяется в него в молодости по наследству от предков, иногда эта сила имеет форму духа-покровителя, но чаще она формы не имеет. 

Наиболее распространенным видом трансовой культуры на Чукотке и Аляске было использование транса в воинском искусстве, особенно при подготовке и ритуальной имитации будущего  сражения. Шамань (ангакок) были носителями всей культуры своего народа. Они хорошо знали воинское искусство, промысел и прочие культовые обряды. Лечение, методы управления погодой, способы трансового воздействия на человека и животных. Шаманы умели общаться с природой непосредственно и могли многое предсказывать и предвидеть. 

Считалось, что весь мир населен духами, поэтому общение с духами и есть профессия шамана. По верованиям древних чукчей и эскимосов у всех природных явлений и объектов есть их хозяева - духи, поэтому для достижения любых целей, будь-то охота или лечение, необходимо было вступать в общение с духами-хозяевами.  Население считало, что в природе всем управляет некая сила - хила. Обладающий этой силой добивается успеха в своем деле, поэтому считалось, что именно шаманы обладают этой таинственной природной силой. 

Костюм шамана с различными погремушками и бубном весил иногда до 30 кг, поэтому шаманы действительно были люди сильные и выносливые и могли плясать, трудиться, выкрикивать в трансе по несколько часов подряд, а при лечении, в некотороых случаях, по несколько дней, после такого лечебного сеанса шаман падал и не мог пошевелиться, находясь в полуобморочном, полутрансовом состоянии. 

Люди верили, что существует «верхнее небо», куда шаман мог входить и оттуда все видеть и знать. Шаманы разделялись по своей квалификации, одни умели одно, другие - другое, но были шаманы универсалы, они могли все.  При лечении шаманы обязательно использовали транс, лечебные травы, напитки и заклинания. («Мифология Народов»).

Религиозные верования чукчей

Традиционное мировоззрение чукчей опиралось на мифологические представления о природе и обществе. Картина сотворения мира, животных и человека в чукотских мифах рисуется предельно просто и лаконично. Нет целого связного повествования. Есть как бы отдельные отрывки, в которых сообщается о создании Творцом особых видов жизни на земле, без всякой связи и обоснования.

В одном из текстов рассказывается, что некогда было темно, но уже были две земли Льурэн и Кэнычвэй (названия реально существующих селений на Чукотском полуострове). Творец сидел и думал, как бы сделать свет. Занятый этой мыслью, он создает ворона, затем маленькую птичку, которым и поручает «продолбить зарю». Ворон не выполнил этого и был изгнан Творцом, а маленькая птичка сделала большое отверстие, заря брызнула, стало светло. 

Творец сошел на землю, набросал нерпичьих костей, сказал: «Будьте люди!». Чтобы проверить, как живут люди, он создает куропатку, полярную сову, лисицу, песца, волка. Все они боятся людей и ничего не могут узнать. Тогда он снова отправляется на землю и учит людей, как надо размножаться. Сделал оленей из тальника, одежду, снаряд для добывания огня. Люди стали кочевать. Из земли сделал бурого медведя. Из забытого на стойбище огнива сделал человека, которого превратил в русского.

Однако Творец не создал должной гармонии в природе. Дальнейшие усовершенствования в природе и жизни на земле, во Вселенной, созданием их современного облика стал заниматься Ворон (Куркыль). По просьбе людей он создал реки, горы, скалу среди моря, поселил на ней птиц.

В другом мифе рассказывается, что Ворон создал рыбу, тюленя, моржа, кита, лахтака, медведя, волка, лисицу. Затем сказал: «Довольно теперь даров! Стану незримым, буду летать над землей, шумя пугать». И стал громом. Уже с первых шагов благой деятельности Ворон сталкивается с кэле, выступая в роли защитника и покровителя людей, успешно справляющегося с кознями кэле (мн. ч. - кэльэт) - носителями зла. Нередко он действует и выглядит, как человек. То он возвращает к жизни умершего сына, то становится весьма сильным шаманом, то просто человеком со свойственными ему переживаниями, жизненными перипетиями. В конце концов, он заболевает и умирает.

Таким образом, Ворон не превратился у чукчей в «божество» и не вошел в пантеон существ, к которым следует обращаться за помощью, ему не приносят жертв. Функции его ограничились только устройством мира; дальнейшая судьба всего, что в нем происходит, зависит от других существ и обстоятельств.

Помимо жизни людей на поверхности земли, животного и растительного мира, явлений природы, видимых светил, по представлениям чукчей, существовала жизнь и над небесной твердью и под землей. На верхней (небесной) вселенной живут предки. Они ведут тот же образ жизни, что и на земле - имеют стойбища, оленей. 

Эта вселенная пополняется людьми после смерти на земле. Однако попадали туда лишь те, кто умирал достойной смертью: воин, погибший в сражении; человек в результате умерщвления близкими («добровольная смерть»); умершие по старости. Люди, умершие от болезни, попадали в подземный мир, обиталище вредоносных существ (кэле).

Из всего многообразия представлений о предметах и явлениях природы первостепенное значение у чукчей принадлежит наргынэн. В повседневной жизни наргынэн воспринималась как божественная сила, «дух» вселенной, природа. От него зависит благополучие людей. Наргынэн ведает метеорологическими явлениями. Чукчи говорят: «наргынэн илиръуркьш» - наргынэн дождит; «наргынэн выялятыркын» - наргынэн пуржит и т.п. 

Ему подведомственны туман, гром, молния, ветер, которые, однако, рассматриваются как особые живые существа. Наргынэн поддерживает жизнь людей на земле, это вполне доброжелательно относящееся к человеку существо, но оно не вмешивается в людские дела. Оно безучастно к судьбам людей до тех пор, пока к нему не обращаются за помощью. Просьбы людей наргынэн обычно удовлетворяет, хотя и не безвозмездно.

Представления о явлениях и предметах природы характеризовались их олицетворением, на них переносились свойства человека и человеческого общежития на уровне тех социальных особенноcтей, которые прочно закрепились в быту и сознании чукчей. Однако степень очеловечивания разных видов животных, птиц не была одинаковой, а зависела от «разумности» их поведения в жизни. 

Человеческими качествами наделялись земля нутэнут, солнце, месяц, вершина неба (зенит), Полярная звезда, рассвет, полдень, тьма (запад) - все, что обнаруживает видимое движение, изменение качественных и количественных состояний. Олицетворение светил носило настолько реалистические черты, что все они представлялись существами, обладающими человеческими потребностями, желаниями. Мир человека и мир некоторых животных не были отделены друг от друга. Человек мог жить с волками, жениться на белой медведице, женщина могла выйти замуж за орла, тюленя, росомаха - воспитывать сироту (человека) и т.д.

По представлениям чукчей, солнце и луна, юго-восток и северо-запад, тепло и стужа, надземный и подземный миры, день и ночь - все, что по своей природе существовало в естественном противоположении, рассматривалось как противоборство двух начал - благожелательных к человеку и всему живому (солнце, тепло, свет) и враждебных к ним (луна, стужа, тьма и т.п.). Сознание тесной сопричастности (сопряженности) человеческой жизни с явлениями природы, светилами воспринималось как жизненная реальность.

Жизнь чукчей всецело зависела от успешных промыслов. Поэтому их представления содержат понятия о существах, ведающих промысловыми животными, угодьями, отдельными местами. По существу каждое место, где останавливались чукчи на ночлег или на непродолжительную стоянку, представлялось как место, принадлежащее невидимому существу, благожелательному хозяину, требующему за пребывание подарка, жертвы.

Леса, реки, озера, различные виды зверей и деревьев имели своих хозяев этын, этынвыт. Эти хозяева ведут себя точно так же, как и подлинные хозяева стад оленей и другого имущества. Если человек оказывает им почтение, они так же проявляют щедрость и взамен дают то, чем они богаты.

Особую категорию благодетельных существ составляли предки семьи, патриархальной общины, селения. Представление о них, как о старших наставниках, умелых и опытных оленеводах, охотниках, смело и самоотверженно боровшихся за благополучие своих семей, умевших находить правильный выход во всех испытаниях жизни, сохранялось за ними и после их смерти. Внешним выражением связи семьи с соответствующими предками были стилизованные деревянные или вырезанные из кожи фигурки, призванные изображать этих предков, быть их заместителями. Находились они в связках домашних покровителей.

В окружающем человека мире помимо доброжелательных существ находилось не меньшее число вредоносных - носителей всех видов зла, неприятностей. Кознями кэльэт объяснялись скоропостижная смерть, болезнь, нечаянная гибель людей, неожиданный плач ребенка, потеря правильного направления в пути и т.д. 

Кэльэт всегда подкарауливали зазевавшихся путников, людей беспечных, утративших необходимую бдительность, готовность сопротивляться. Как бы ни были страшны козни кэльэт, с ними можно было бороться и побеждать их. При затмении солнца можно было собрать бубны, сковороды, тазы, имевшиеся в селении и их звуками отпугнуть кэле - похитителя солнца.

В соответствии с системой религиозных представлений существовали культовые отправления: жертвоприношения, кормления, сопровождавшиеся словесными обращениями, просьбами. Всем «священным» предметам, действиям, обращениям приписывалась способность изменять в нужном для человека направлении ход и развитие событий, вызывать желаемые и предупреждать нежелательные явления.

Если в религиозном сознании оленеводов все основные культы определялись желанием успешно развивать оленеводство, то для приморских охотников было характерно поклонение морю - их главному источнику существования. Вместе с тем у тех и других существовали общие представления и общие культы: культ Наргынэн (Природы, Вселенной), Рассвета, Полярной звезды или Зенита неба (обители Творца), созвездия Пэгиттин, а также ряд промысловых культов.

Каждая семья имела домашних (семейных) охранителей тыйныквыт. Это связки разных предметов, преимущественно остатки животных, птиц. Обязательными в таких связках были изображения предков, доски-огнива и традиционные в данной семье предметы: клюв ворона, коготь медведя, шкура песца, лисицы, череп волка, песца, белого или бурого медведя. 

По представлениям чукчей, все эти предметы обладали присущими им жизненными свойствами. Они были не божествами, а охранителями семьи от кэльэт. Находясь в жилище, они защищали его обитателей своей грубой силой (медведи, волки), ловкостью и хитростью (песцы, лисицы), мудростью (ворон), жизненным опытом (фигурки предков).

При жертвоприношениях домашние святыни всегда выносились к месту отправления таинства и как бы принимали участие в ритуалах, рассматривались как члены семьи, патриархальной общины. Им не поклонялись, их только угощали, кормили. В мифах и в религиозной практике чукчей первостепенное значение имел культ Наргынэн. Не менее важным считался культ Тнагыргын - Рассвета и других сторон света. 

Любое жертвоприношение сопровождалось угощением (кормлением) Востока (Рассвета), Юга (Полдня), Запада (Предвечерних сумерек) и Севера (Тьмы). Добродетельные свойства Рассвета использовали не только для того, чтобы он помогал находить добычу, с его помощью рассчитывали «исцелиться» от болезни.

Звезды и комбинации звезд, которые можно было бы назвать чукотскими созвездиями, также принадлежат к существам, покровительствующим людям в их благих делах. Особого внимания заслуживает Полярная звезда. К числу общих для всех чукчей объектов культа принадлежало созвездие Пэгиттин (звезды Алтаир и Тараред из созвездия Орла). 

Культ этого созвездия опирался на представление, будто с появлением на небосводе этих звезд во время зимнего солнцестояния приходят свет, солнце, а за ними тепло, постепенное оживление в природе. В этот период дикие олени меняли направление движения с юга на север. Видимо, это один из древних культов чукчей. Пэгиттин представлялся им владельцем неисчислимых стад оленей.

Роль посредника между теми, кто просил, и теми, кому адресовалась просьба, выполнял огонь очага, который обязательно получал угощение наравне с домашними охранителями. Через огонь испрашивали хорошую погоду, угощали предков. С домашним очагом тесно связан культ предков. Обращения к высшим силам, к духам-охранителям сами по себе не имели никакого магического значения, если они не сопровождались материальными подношениями. Жертвоприношения чукчей носили общинный, семейный и индивидуальный характер.

Чукчи не выработали никаких определенных по форме и содержанию, общепринятых формул (молитв) при обращениях во время жертвоприношений. Такого рода обращения всегда были индивидуальны. Они выражали определенную просьбу, носили лаконичный, предельно конкретный и ясный по содержанию характер.

Для большинства чукотских шаманов шаманство не стало профессией, постоянным источником существования. Все обрядовые служения, связанные с «божествами», исполнялись внутри семьи, патриархально-семейной общины их главами. В каждой семье кто-нибудь из ее членов, обычно муж или жена, знал приемы, способы и средства борьбы со злокозненными существами лыгикэльэт - главными врагами чукчей. 

В борьбе с ними защитными свойствами обладали бубны, имевшиеся в каждой семье, огнестрельное и холодное оружие, собаки, семейные и личные охранители тайныквыт. Главе каждой семьи были известны способы связи с доброжелательно расположенными к человеку существами, различными вагыргыт.

В чукотском обществе не было особой религиозной организации, религиозные функции выполняла патриархально-семейная община, ее старшина в первую очередь. Однако ни семейная община, ни отдельная семья не могли справиться своими силами и средствами с разными неожиданностями. В таких случаях обращались за помощью к шаманам, иногда даже далеко живущим, но известным. Борьба со злокозненными существами, в какой бы форме ни проявлялось их действие, осуществлялась шаманом.

В отличие от рядовых чукчей шаманы имели духов-покровителей. Пользуясь их силой, ловкостью и хитростью шаман изгонял или уничтожал лыгикэлъэт, разрушал их злые козни. Другим важным качеством шамана было состояние экстаза, во время которого предполагалось вхождение в него духов-покровителей, путешествие шамана в подземный или надземный мир в поисках души умершего или тяжелобольного, в поисках предков больного или человека, пожелавшего получить совет от умерших родственников. 

Не менее важным обязательным качеством шамана было умение разговаривать со своими покровителями, предками, имитировать их голоса, завывание ветра, морского прибоя, т.е. иметь «отдельные голоса» янра-колет. Главными функциями шамана было врачевание - изгнание из тела больного лыгикэли, разгадывание и своевременное предотвращение коварных замыслов других шаманов. Чукчи долго отождествляли врачей и шаманов, называя тех и других по-русски «доктор» и по-чукотски энэныльын - шаман.

Все благодарственные служения, праздник моржа, осенний праздник кита проходили под руководством глав патриархально-семейных общин. Шаманы принимали участие в них, присутствовали как рядовые члены охотничьего коллектива. Чукчи полагали, что в трудных случаях, когда нужно принять ответственное решение, полезно обратиться к предкам. Связь с предками осуществлялась через шаманов. Под звуки бубна и собственный напев шаман приходил в экстатическое состояние, вызывал духа требуемого предка и задавал ему нужные вопросы. Ответы шаман произносил, подражая голосу вызванного предка. Дар имитации в таких случаях играл роль доказательности разговора.

По убеждению шаманов, причиной заболеваний являлось проникновение в тело человека злокозненных существ. Иногда они, изловчившись, похищали душу увирит человека. В таких случаях шаману предстояло отыскать похитителя, вызволить душу и водворить на место, т.е. в тело больного человека. Весьма распространенным было использование разного рода защитных действий, в том числе отступных жертвоприношений, замена души человека душой жертвенного животного. Шаманы наделяли больных амулетами.

Избавиться от преследования злокозненных существ можно было и без участия шамана. Для этого следовало сделать себя неузнаваемым. С этой целью чукчи наносили больному знаки помазания, татуировку в виде черточки на переносье или кружков по обе стороны рта. Полезным считалось изменить имя, отрастить волосы, изменить прическу, одежду. 

Шаманские камлания у чукчей происходили в закрытом пологе, в абсолютной темноте, поскольку, как полагали, шаманские покровители кэльэт могли появляться на зов шамана только в темноте. Шаман видел и различал их, присутствующие могли только слышать их голоса. Искусные шаманы умели имитировать их приближение звуками завывания ветра, морского прибоя, голосами разных животных, птиц, полета насекомого. (Из книги Народы Северо-Востока Сибири)