Иосиф Флавий -

Иудейские древности

Представлены выдержки о причинах пленении, о последующем наказании иудеев 

и времени после пленения…

Книга восьмая

Глава восьмая

1. Когда после смерти Соломона царская власть перешла к Ровоаму, его сыну от амманитянки Ноомы, начальники отдельных колен немедленно послали в Египет за Иеровоамом. Последний прибыл к ним в город Сихем, куда направился также и Ровоам, который желал быть избранным на царство всеми прибывшими туда израильтянами.

При этом начальники народа вместе с Иеровоамом обратились к царю с просьбой облегчить им несколько их службу и обращаться с ними помягче, чем то делал родитель его, при котором им приходилось нести тяжелое иго; вместе с тем они указывали на то, что они будут ему, при гуманном с ними обращении, гораздо более преданы и охотнее нести службу, чем если бы пришлось повиноваться ему из страха.

Когда же Ровоам обещал им дать чрез три дня ответ на их просьбу, то это тотчас возбудило их подозрения и они отнеслись с большим недоверием к тому, что он не согласился немедленно исполнить их желание и тем доставить им удовольствие; они были вполне уверены, что в юноше особенно должно быть живо чувство податливости и гуманности. Но вместе с тем то обстоятельство, что Ровоам решил сперва обдумать их предложение, а не сразу ответил им отказом, побуждало их все-таки надеяться на благополучный исход их ходатайства.

2. Затем Ровоам созвал приближенных отца своего и стал совещаться относительного того, как ответить народу на его петицию. Приближенные посоветовали ему, как и подобало людям благомыслящим и знакомым с характером народным, быть гуманным к народу и более обходительным с ним, чем то обыкновенно делают лица, облеченные царскою властью; таким образом, говорили советники, царь скорее всего сможет снискать себе расположение народа, потому что подданные любят, чтобы с ними обходились ласково и по возможности как с равными.

Однако Ровоам не послушался столь благожелательного и во всяком случае полезного совета (а если и не всегда, то во всяком случае полезного при вступлении человека на царство), потому что, как я думаю, Господь Бог уже лишил его способности здраво рассуждать о полезном и вредном. Поэтому Ровоам созвал своих юных сверстников и, сообщив им совет более зрелых людей, предложил им высказать свое на этот счет мнение.

И вот эти-то люди (которым ни юность их, ни указанное мною решение Господа Бога не позволяли остановиться на единственно правильном решении) посоветовали Ровоаму ответить народу, что его царский мизинец крепче спины отца его, что если они при последнем несли весьма тяжкое иго, то им придется познакомиться в его лице с еще гораздо большим деспотом, и что, если Соломон наказывал их бичами, он обещает им пользоваться с этой целью скорпионами.

Царь послушался этого совета, считая такой ответ вполне отвечающим его царскому достоинству, и, когда на третий день народ в полном составе и сгорая от нетерпения узнать, что скажет царь, собрался в надежде услышать что-нибудь приятное, Ровоам, не обращая никакого внимания на совет, преподанный его истинными друзьями, отвечал ему так, как научили его сверстники. Все это произошло сообразно постановлению Всевышнего, дабы оправдалось предсказание Ахии.

3. Слова царя поразили всех, как молния, и сперва все замерли, как будто бы их хотели подвергнуть предварительному испытанию. Затем вдруг все заволновались и стали выражать свое неудовольствие громким криком и грозным заявлением, что с этого дня у них более ничего не будет общего с родною и потомством Давида и что они оставят последнему один лишь храм, который воздвиг отец его.

Вместе с тем они приготовились к открытому восстанию против Ровоама, и возбуждение и гнев их были настолько сильны, что, когда царь послал к ним для успокоения волнения и для смягчения настроения пылкой молодежи или вообще недовольных его ответом податного чиновника Адорама, они не только не стали слушать его, но немедленно закидали его камнями до смерти.

Когда Ровоам это увидел, то испугался, как бы чернь не побила и его самого камнями, подобно тому, как сделала это с его подчиненным, и, вообще боясь каких бы то ни было враждебных и серьезных демонстраций, немедленно сел на свою колесницу и спасся бегством в Иерусалим.

Между тем колена Иудово и Веньяминово признали Ровоама своим царем, тогда как весь остальной народ с этого дня отложился от потомства Давидова и выбрал Иеровоама своим властелином. Тем временем сын Соломона, Ровоам, созвав на совещание представителей тех двух колен, которые остались верны ему, увидел, что он в силах выставить сто восемьдесят тысяч отборных солдат и выступить с ними против Иеровоама и остального народа, чтобы путем войны принудить их подчиниться ему.

Однако Ровоам был удержан от этого похода самим Всевышним, который объявил царю при посредстве пророка, что совершенно неуместно воевать со своими единоплеменниками, тем более что отпадение последних произошло по решению самого Предвечного, и поэтому Ровоам отказался от своего предприятия. Впрочем, сперва я расскажу о деяниях израильского царя Иеровоама, а затем уже о том, что произошло при Ровоаме, царе двух остальных колен: таким образом будет соблюдена стройность и последовательность исторического повествования.

4. Итак, Иеровоам построил себе дворец в городе Сихеме и назначил его своею резиденциею. Другой укрепленный дворец он воздвиг себе в городе, носящем название Фануил. Так как немного спустя после указанных событий должен был наступить праздник Кущей, то Иеровоам сообразил, что, если он разрешит народу отправиться на поклонение Господу Богу в Иерусалим и там провести праздники, народ этот, пожалуй, одумается и, очарованный великолепием храма и богослужением в нем, отступится от него, Иеровоама, и вернется под власть своего прежнего царя. Так как при таких обстоятельствах он, Иеровоам, подвергнется риску потерять жизнь, то он придумал следующее.

Велев соорудить два золотых тельца и построив два небольших храма, один в городе Вифиле, а другой в Дане (местность эта находится у истоков Малого Иордана) он поместил эти изображения тельцов в указанных капищах. Затем он созвал десять колен своих и обратился к ним со следующею речью:

«Дорогие мои единоплеменники! Полагаю, вам известно, что Господь Бог вездесущ и что нет такого одного определенного места, где Он предпочитал бы находиться; напротив, Он везде взирает на поклоняющихся Ему и везде выслушивает моления их. Ввиду этого мне кажется теперь неуместным направить вас в Иерусалим, город врагов наших, на поклонение Ему и ради этого заставить вас делать такое дальнее путешествие.

Простой смертный воздвиг тамошний храм. Поэтому я и велел соорудить два золотых тельца в виде символических представителей Господа Бога и поместил их в нарочно для того построенных святилищах, одного в городе Вифиле, другого в Дане, для того, чтобы те из вас, которые живут в непосредственной близости к этим городам, могли отправиться туда и там поклониться Всевышнему.

Вместе с тем я назначу вам из вашей же среды также и священников и левитов, дабы вы не нуждались в услугах колена Левина и потомков Аароновых. Пусть всякий из вас, который пожелал бы сделаться священнослужителем, принесет Господу Богу в жертву вола и барана, что сделал по преданию, и первый священнослужитель Аарон». 

Такими речами Иеровоам ввел народ в заблуждение и, заставив его отступиться от родного культа, побудил преступить законы. Это-то обстоятельство стало для евреев началом всяких бедствий и было причиною того, что они впоследствии были побеждаемы на войне с чужеземными народами и подпадали их игу. Впрочем, об этом мы поговорим в своем месте.

5. Когда на восьмой месяц наступил праздник Кущей, Иеровоам, желая отпраздновать его самостоятельно в Вифиле по образцу того, как проводили этот праздник два иерусалимских колена, воздвиг пред тельцом жертвенник и, взяв на себя обязанности первосвященника, вступил в сопровождении своих собственных иереев на ступени этого алтаря.

Но в ту минуту, как Иеровоам собрался пред лицом своего народа принести жертвенные дары и совершить жертву всесожжения, к нему подошел присланный из Иерусалима самим Предвечным пророк, по имени Иадон, и обратился среди народа в присутствии царя со следующими словами к алтарю: 

«Так говорит Господь Бог: из рода Давидова выйдет человек, по имени Иосия, который принесет на тебе в жертву самозваных, в то время здесь собранных, священнослужителей и сожжет на тебе кости этих обманщиков народа, этих прельстителей и безбожников. А для того, чтобы эти здесь собравшиеся люди поверили истинности моего предсказания, я явлю им соответственное знамение: этот жертвенник немедленно обрушится и весь тук жертвенных приношений разольется по земле».

Не успел пророк окончить своей речи, как Иеровоам в бешенстве простер руку, давая тем знак схватить его. Но в тот же миг простертая рука его засохла, так что царь уже более не был в состоянии владеть ею; она у него повисла как плеть и совершенно омертвела. Вместе с тем обрушился и жертвенник и, сообразно предсказанию пророка, все находившиеся на нем предметы упали на землю.

Увидя, что этот человек говорит правду и обладает божественным даром прорицания, Иеровоам обратился к нему с просьбою умилостивить Всевышнего и исцелить ему руку. Пророк действительно стал молить Господа Бога исполнить эту просьбу царя, и когда последний убедился, что рука его начинает по-прежнему действовать, в великой радости пригласил пророка разделить с ним трапезу. Иадон, однако, возразил, что ему не разрешено навестить его, равно как запрещено принять в этом городе хлеб или воду.

Это, сказал он, запретил ему Господь Бог, равно как запретил ему вернуться отсюда тою же самою дорогою, которою он пришел, а велел идти другим путем. Такой воздержности пророка царь очень удивился и вместе с тем очень испугался, предвидя на основании всего рассказанного крайне неблагоприятный исход своих собственных начинаний.

Глава девятая

1. В городе Вифиле находился в то время гнусный старый лжепророк, которого Иеровоам очень почитал, потому что тот обманывал его такими предвещаниями, которые были приятны царю. Вследствие своей старческой немощи, этот человек почти не покидал уже своего ложа, и поэтому сыновья его рассказали ему о случае с прибывшим из Иерусалима пророком и о совершенных последним чудесах.

Когда же дети его сообщили ему, как по просьбе Иеровоама у последнего вновь ожила рука, старик испугался, как бы чужой прорицатель не затмил его самого в глазах царя и не снискал бы себе большего, чем пользовался он сам, благоволения Иеровоама, и велел своим сыновьям немедленно оседлать осла и приготовить его ему для поездки.

Сыновья поспешили исполнить это приказание, и затем старик сел на осла и направился вслед за пророком Иадоном, которого наконец и настиг отдыхающим под огромным ветвистым и тенистым дубом. Приветствовав его сначала, он затем выразил ему упрек за то, что Иадон не зашел к нему и не воспользовался его гостеприимством.

Когда же последний возразил, что Господь Бог запретил ему останавливаться у кого бы то ни было в этом городе, то старик заметил: «Но во всяком случае это запрещение Господне не относится ко мне и со мною ты мог бы разделить свою трапезу; ведь я такой же пророк, как и ты, и отличаюсь таким же, как и ты, богопочитанием. Теперь же я послан Предвечным с поручением пригласить тебя к себе разделить со мною трапезу».

Иадон послушался этих лживых слов и вернулся назад. В то время, однако, пока они еще закусывали и благодушно разговаривали друг с другом. Господь Бог внезапно явился Иадону и объявил ему, что он будет наказан за нарушение Его повеления и вот в чем будет состоять это наказание: когда он выступит в путь, на него нападет лев, который растерзает его и лишит его таким образом погребения вблизи могил его предков.

В этом, думается мне, следует видеть особенное решение Господа Бога, решение, в силу которого Иеровоам путем заведомо ложного сообщения был удержан от того, чтобы поверить словам Иадона. В то время как Иадон совершал обратное путешествие свое в Иерусалим, на него действительно напал лев и, сорвав его с осла, растерзал до смерти.

При этом он не причинил ослу ни малейшего вреда, но лег возле него и тела умерщвленного пророка у дороги и стерег их до тех пор, пока несколько путешественников не увидали этого и, придя в город Вифил, не сообщили об этом лжепророку. Последний поручил сыновьям своим доставить труп Иадона в город и устроил затем пышные похороны, причем распорядился, чтобы в случае, если он сам умрет, его похоронили бы рядом с Иадоном.

Тут же старик сказал, что все предсказания Иадоном относительно судьбы города Вифила, жертвенника, священнослужителей и лжепророков воистину исполнятся и что он сам после своей смерти лишь в том случае не подвергнется поруганию, если будет похоронен в одной с Иадоном могиле, так что нельзя будет различить их останков. Несмотря, однако, на то, что старик торжественно похоронил пророка Иадона и сделал в присутствии сыновей своих вышеуказанные распоряжения, он был настолько непорядочен и безбожен, что пришел к Иеровоаму и сказал ему:

«Каким образом мог ты смутиться от слов безумца?» Когда же царь указал старику на случай с жертвенником и с его собственною рукою, видя в этом несомненный признак божественности Иадона и называя последнего поистине великим пророком, тогда старик злонамеренно начал оспаривать это убеждение царя и лживыми речами вызывать в нем сомнения в истинности божественной миссий Иадона.

Дело в том, что старик постарался убедить Иеровоама, что рука последнего просто утомилась от поднимания большого количества частей жертвенных животных и поэтому вдруг перестала служить ему, затем же, после отдыха, вновь вернулась к прежнему своему состоянию и что алтарь, будучи сооружен недавно и отягченный массою больших жертвоприношений, вполне естественно поддался и обрушился под тяжестью последних.

Вместе с тем он указал царю и на смерть того прорицателя, а именно, что он был растерзан львом: уже это одно достаточно показывает, что Иадон не был настоящим пророком. Такими речами старику удалось окончательно убедить царя отвратить сердце от Господа Бога, от праведности и благочестия и склонить его к беззакониям. И Иеровоам зашел настолько далеко в презрении к Всевышнему и в своих беззакониях, что стал ежедневно придумывать все новые и более гадкие гнусности. Этого, впрочем, пока достаточно относительно Иеровоама.

Глава десятая

1. Между тем сын Соломона, Ровоам, правивший, как мы рассказали уже выше, указанными двумя коленами, отстроил и сделал большими укрепленными городами Вифлеем, Итаму, Фекою, Вифсур, Сохо, Одоллам, Ипану, Мариссу, Зифу, Адораим, Лахис, Азику, Сараим, Илом и Хеврон.

Эти города он отстроил в области колена Иудова, а затем приступил также к укреплению других больших центров в земле колена Вениаминова. Укрепив все эти города стенами и поместив в каждом из них по гарнизону под начальством отдельного коменданта, он снабдил каждый город богатым запасом хлеба, вина, масла и других съестных припасов, а также дал каждому городу по многу десятков тысяч щитов и копий.

В Иерусалиме же собрались к нему все израильские священнослужители и левиты, равно как остальные представители простонародья, которые оставались благонамеренны и честны; все эти люди покинули города свои, чтобы поклониться Всевышнему в Иерусалиме, потому что ничто не могло побудить их преклониться пред сооруженными Иеровоамом тельцами.

Таким образом они поддерживали в продолжение трех лет могущество царства Ровоамова. В течение этого времени царь, успевший уже жениться на одной родственнице своей, которая подарила ему трех детей, взял себе в жены еще внучку Авессалома от дочери его Тамары. Имя этой девушки было Махана, и она, следовательно, также приходилась сродни Ровоаму.

Последнему она родила также мальчика, которого он назвал Авиею. Впрочем, Ровоам имел детей еще от целого ряда жен, но больше всех этих жен любил он Махану. У него было восемнадцать законных жен и тридцать наложниц; сыновей у него было двадцать восемь, а дочерей шестьдесят. Наследником своим по престолу он назначил сына от Маханы, Авию, и предоставил ему все свои сокровища и наиболее укрепленные города.

2. По моему мнению, причиною разных бедствий и беззаконий людей бывает их жизненная удача и человеческое стремление улучшить свое материальное благосостояние. Так было и с Ровоамом: когда он заметил, что власть его упрочивается, он обратился к несправедливому и безбожному образу действий и стал пренебрегать богопочитанием, так что вскоре заразил своими беззакониями и подвластный ему народ.

Ведь параллельно с порчею нравов правителей портятся нравы и у подданных, которые, чтобы извинить распущенность первых, оставляют в стороне собственную свою сдержанность и следуют дурному примеру своих правителей, как будто бы так и следовало: без такого следования примеру правителя было бы невозможно подать вид, будто одобряешь поведение его.

Это именно и случилось с подданными Ровоама. Когда он поступал нечестиво и преступал законы, им, хотя они и желали оставаться благочестивыми, нельзя было сделать это без умышленного упрека царю. Между тем Господь Бог послал Ровоаму наказание за его издевательство над Ним, именно в лице египетского царя Сусака. Геродот смешал этого правителя с Сезострисом, приписав последнему все деяния первого.

Вот этот-то Сусак и выступил на пятый год царствования Ровоама против последнего во главе многотысячного войска, а именно в состав его рати входило: одна тысяча двести колесниц, шестьдесят тысяч всадников и четыреста тысяч человек пехоты. Большинство этих воинов были ливийцы и эфиопы.

Ворвавшись в страну евреев, фараон без боя овладел наиболее укрепленными городами Ровоамова царства и, утвердившись в них, двинулся напоследок против Иерусалима.

3. Когда таким образом Ровоам со своими приверженцами был замкнут войском Сусака в Иерусалиме, они обратились к Господу Богу с мольбою спасти их и даровать им победу; однако они не могли склонить Предвечного в свою пользу. Напротив, пророк Самайя заявил им, что Господь Бог собирается совершенно отступиться от них, подобно тому, как они оставили почитание Его. 

Когда они услышали это, они тотчас совершенно пали духом и, хотя не видали для себя уже никакого опасения, тем не менее единодушно признались, что Всевышний совершенно справедливо отвратился от них, так как они поступали относительно Его нечестиво и сознательно попирали законы.

Когда же Всевышний увидел их в таком настроении и заметил, что они раскаиваются в своих прегрешениях, то объявил им чрез пророка, что не загубит их совершенно, но все-таки подчинит их власти египтян, дабы они узнали, насколько легче служить Богу, чем человеку.

Таким образом, Сусак без боя овладел городом, потому что Ровоам в страхе открыл ему ворота, и, не обратив никакого внимания на предварительно заключенное с царем условие пощадить город, принялся за разграбление храма и за расхищение Господней и царской сокровищниц; при этом он овладел несметным количеством золота и серебра и не оставил Ровоаму решительно ничего.

Он овладел также золотыми щитами и копьями, которые велел соорудить царь Соломон, а также не пренебрег и золотыми колчанами, которые Давид, отняв у царя софенского, посвятил Господу Богу. Совершив все это. Сусак возвратился в свою страну.

Об этом походе упоминает также и галикарнасец Геродот, перепутав только имя царя, равно как ошибочно сообщив о том, что царь напал на множество разных народов и в том числе покорил также палестинскую Сирию, подчинив себе без боя ее население. Этим Геродот, очевидно, хочет сказать, что именно наш народ был подчинен египетским фараонам.

Вместе с тем он присовокупляет, что Сусак оставил в стране подчинившихся ему без боя жителей памятники с нескромными изображениями женщин, равно как и то, что наш царь Ровоам предоставил ему город Иерусалим без боя. Тут же Геродот сообщает, что эфиопы научились от египтян обычаю обрезания.

«Ведь как финикийцы, – говорит он по этому поводу, – так и палестинские сирийцы признают, что переняли этот обычай от египтян». Между тем известно, что никто из палестинских сирян не прибегает к обрезанию, кроме нас одних. Впрочем, предоставим каждому судить об этих вещах по его собственному усмотрению.

4. После того как Сусак удалился восвояси, царь Ровоам распорядился сделать вместо золотых щитов и копий соответственное число бронзовых и передал их дворцовой страже. С этих пор ему приходилось проводить остаток своего царствования уже не в пышном блеске военной славы и удачи, а в полном спокойствии и скромности. Но он навсегда остался непримиримым врагом Иеровоама.

Наконец он умер пятидесяти семи лет от роду, после семнадцатилетнего царствования, оставаясь человеком заносчивым и непокладистым, потерявшим власть потому только, что не послушался друзей отца своего. Погребен он был в Иерусалиме, в царской усыпальнице.

Преемником его по царству стал сын его, Авия, после того как Иеровоам уже семнадцать лет правил десятью израильскими коленами. Так произошло все нами рассказанное. Но пока довольно об этом. Теперь нам приходится закончить повествование об Иеровоаме, а именно рассказать, каким образом он закончил жизнь свою.

Этот царь не прекращал и не оставлял своего заносчивого отношения к Господу Богу: ежедневно продолжал он сооружать на вершинах гор жертвенники и назначать священнослужителей из среды своих подданных.

Глава одиннадцатая

1. Однако уже в непродолжительном времени Господь Бог собрался ниспослать на главу царя и всего его потомства кару за такие его беззакония. А именно, когда у Иеровоама около того времени заболел сын, которого звали Овимом, царь повелел своей супруге снять царское облачение и в одеянии простой женщины отправиться к пророку Ахии (дело в том, что он считал этого человека необыкновенным предсказателем будущего, тем более что тот ему дал верное предсказание относительно избрания его на царство) и спросить у него, под видом чужеземки, исцелится ли ребенок от своей болезни.

Жена Иеровоама, переодевшись, как ей приказал муж, прибыла в город Сило, где тогда жил Ахия. Когда же она собиралась преступить порог дома пророка, глаза которого от старости ослепли. Господь Бог явился пророку и сообщил ему как о том, что к нему прибыла жена Иеровоама, так и относительно того, что ему следует ответить ей в настоящем положении. Когда царица, под видом простой чужеземки, вошла в дом Ахии, последний приветствовал ее словами:

«Войди, жена Иеровоама. Зачем ты представляешься чужою? Ведь ты не обманешь Предвечного, Который уже возвестил мне о твоем прибытии и определил, что мне следует тебе сказать». Затем Ахия поручил ей передать мужу по возвращении следующее:

«Так как, несмотря на то что я вознес тебя из ничтожества и из ничего сделал тебя великим человеком, отняв царство у потомства Давида и передав его тебе, ты все-таки позабыл об этом, покинул истинное богопочитание и соорудил себе для поклонения медных идолов, то я вновь свергну тебя с твоей высоты, загублю весь род твой и дам его на пожрание псам и птицам.

Мною будет признан над всем народом другой царь, который не оставит от рода Иеровоамова даже воспоминания. Кара же царя постигнет и народ, который будет изгнан из прекрасной страны и рассеян по местности, лежащей по ту сторону Евфрата, потому что народ этот последовал безбожным деяниям царя своего и, оставив принесение жертв Мне, поклонился им же самим созданным богам. Ты же, женщина, поспеши к своему мужу и сообщи ему скорее об этом. 

Сына своего ты найдешь уже мертвым, потому что в то время, как ты вступишь в город, он будет умирать. При его погребении будет плакать весь народ, и он удостоится всеобщей печали, ибо он один из всей семьи Иеровоама был добродетелен». При этом предсказании царица в сильнейшем волнении вскочила с места и была удручена глубочайшим горем о предстоящей смерти своего сына.

Плача в продолжение всего обратного пути и чувствуя, как у нее сердце разрывается при мысли о предстоящей кончине ребенка, она с невыразимыми страданиями и неизлечимою скорбью о сыне все-таки быстро стремилась домой, так как ей хотелось поскорее увидеть ребенка хотя бы мертвым, а также потому, что поспешить повелел ей ее муж. Прибыв домой, она действительно нашла, по предсказанию пророка, сына уже мертвым и затем сообщила царю все то, что ей было поручено сказать ему.

2. Между тем Иеровоам не обратил на все это большого внимания, но собрал значительное войско и во главе его пошел походом на Авию, сына Ровоамова, который стал преемником отца своего по царствованию над упомянутыми двумя коленами. При этом Иеровоам относился весьма пренебрежительно к Авии ввиду юного возраста последнего.

Авия же, узнав о нашествии Иеровоама, отнюдь не испугался его: его рассудительность ставила его выше его юности и подрывала надежды врагов его на победу. Созвав из среды подвластных ему двух колен отборное войско, он пошел навстречу Иеровоаму вплоть до одной горы, которая называется Семароном, и, расположившись здесь вблизи Иеровоама лагерем, стал готовиться к сражению.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15