– Нинурта мне не указ.

– Кто же тебе указ?

– Мой повелитель – царственный Мардук-Закир-шуми.

– Царь далеко, а Нинурта близко. Если из-за твоей нерасторопности всем нам придется худо, пощады не жди.

Делать было нечего. Евнух, проклиная все на свете, вылез из колесницы, взгромоздился на кобылу и направился к группе сирийцев

– Честь вам и хвала, храбрые воины! – начал он.

Пятеро бандитского вида чужаков, приодевшиеся под бедуинов, молча, нагловато усмехаясь, наблюдали за ним. Это лишило евнуха уверенности.

– Можете поворачивать домой. Вы исполнили свой долг, мы благодарны вам за гостеприимство и охрану.

– Послушай, евнух, – запросто обратился к нему один из них. – Не ты нас нанимал, не тебе расплачиваться. Мы уйдем тогда, когда будет нужно.

– Ассирийцы близко, – предупредил евнух

– Тебе за то и заплачено, чтобы ты провел нас через пограничные посты. Как только мы переправимся через Евфрат, мы повернем назад. Держись уговора, и тебе не о чем будет волноваться.

Сарсехим попытался усиленно вспомнить, о каком уговоре идет речь, однако страх отбил охоту углубляться в подробности. Он поспешил к Ардису, передал слова сирийца.

Ардис глухо и невнятно выругался.

– Смотри, как бы поздно не было. Может, их здесь перебить? Ты спросил, зачем они переоделись?

– Ардис, кто здесь старший?! Они скоро покинут нас. Как только переправимся через Евфрат.

– Сарсехим, ты всегда был изворотлив, но сейчас ты заигрался. Мне не нравятся эти люди, а еще больше не нравится, что они следуют вместе с нами. Что у них на уме?

– Откуда мне знать?! – повысил голос Сарсехим. – Не зарывайся, Ардис.

– Ты не можешь не знать, зачем они следуют вместе с караваном.

– Клянусь богами, мне о том неизвестно.

– Хорошо, подождем до Евфрата. Скажи, чем знамениты молодцы Урука?

– Не знаю, что ты имеешь в виду. Урук – город, молодцы – его жители. Что еще?

– Пока ничего.

– Хвала богам, ты успокоился.

– Я не успокоился, а затаился. А ты подумай над моими словами.

– Ты мудр, старик, и я не прочь, если твои люди будут приглядывать за сирийцами. Уж больно похабные у них рожи.

На переправе через Евфрат Сарсехим шепнул ассирийскому патрулю заветное слово, при этом, на чем настаивал Ардис, евнух даже не заикнулся, что с караваном следуют чужаки. На другом берегу Ардис вновь напомнил – пора, мол, распрощаться с непрошенными попутчиками. Те попросили разрешения провести ночь на этом берегу и поклялись, что с рассветом повернут назад.

Был вечер, садилось солнце, скоро жара сменится приятной прохладой. В уведшей степи задует ветерок. Хотелось кушать. Сарсехим разрешил сирийцам переночевать поблизости.

Партатуи-Буря принялся настаивать – он с товарищами вмиг избавится от незваных гостей. Ардис сплюнул и не стал спорить с евнухом – до утра так до утра. На чужой территории драка ни к чему.

Ночь прошла на удивление спокойно, но с восходом в лагере раздались громкие крики, ржанье лошадей. Буря засунул голову в повозку и разбудил евнуха.

– Что, доигрался?

Перепуганный Сарсехим сразу выбрался наружу.

Старик был озабочен.

– Чужаки ушли. Наш человек, который следил за ними, пропал. Сейчас ищем.

Разведчика отыскали не сразу. Его нашли в яме, засыпанного ворохом травы. Он был весь в крови, стонал. Успел выговорить

– Их ждут в Ашшуре. Они хвалились, что ни в чем не уступят молодцам из Урука.

В следующий миг дыхание оставило его.

Ардис и Буря приступили к побледневшему Сарсехиму – куда ушли незваные попутчики, почему он перетащил их на левый берег Евфрата. Однако тот отказался отвечать. Евнух залез в повозку и принялся бить себя по щекам, надеясь, что дикие скифы отстанут от него.

Не тут-то было.

Откинувшие полог и некоторое время с удивлением разглядывающие, какого рода наказанию с таким усердием подвергал себя евнух, Ардис и Буря неожиданно подхватили Сарсехима под мышки и выволокли из колесницы.

Ардис спросил.

– Зачем они отправились в Ашшур?

– Откуда мне…

Он не договорил. Буря замахнулся, и Сарсехим метнулся за спину Ардиса. Молодой скиф за шиворот вытащил евнуха, поставил его на колени и, не спеша наполовину выдвинул меч-акинак из ножен.

– Или ты, негодяй, признаешься, или лишишься головы.

Сарсехиму еще хватило дерзости пригрозить варвару страшными пытками, которым его подвергнут в Ашшуре и Вавилоне. Он воззвал к старику, напомнил ему о внучке, которую Сарсехим излечил от простуды, после чего зарыдал, повалился на бок и закричал.

– Боги, милые боги! Вы видите, что здесь творится? – затем, страдая, принялся кататься по земле.

Ардис и Буря – этот успел вытащить меч – некоторое время молча слушали его вопли, потом Ардис наклонился и потрепал страдальца по плечу.

– Сарсехим, послушай. Хватит, а?..

Сарсехим с неизбывной печалью глянул ему в глаза.

– Ты видишь, что творится? Ты должен спасти меня.

Ардис с той же невозмутимостью объяснил.

– Твои вопли – это затяжка времени. Ты уступаешь злу, и я не могу поклясться, что на этот раз ты поступаешь вынужденно. Если произойдет что-то страшное, ни я, ни Буря молчать не будем. Никто из вавилонян молчать не будет. Мы подтвердим, что ты тянул время, значит, был в сговоре с негодяями.

– Ардис! – воскликнул евнух. – И ты поверил?!

– Глядя, как ты воешь, я не побоюсь заявить, что ты что-то скрываешь. Я хочу спасти наши головы, ибо, случись что в Ашшуре, с нас тотчас сдерут кожу. Тем более в преддверии войны. Это, надеюсь, ты понимаешь?

Сарсехим, как ни в чем не бывало, поднялся на ноги, отряхнул пыль с колен, ударил себя в грудь кулаками.

– Я в самом деле ничего не знаю.

– Возможно, но сейчас наши жизни в твоих руках. Ты должен доказать, что не имеешь отношения к негодяям или их покровителям. Если будешь вилять, мы свяжем тебя и доставим в Ашшур.

– Я не тянул время!..

– Это ты скажешь Нинурте.

Буря вскинул меч, наскочил на евнуха.

– Ты за все поплатишься, мерзкая тварь!..

Сарсехим тут же спрятался за спину старика, закричал.

– Убери от меня этого вшивого!..

Буря снова наскочил на евнуха.

– Чем прославились молодцы из Урука? Говори, а не то!..

Евнух вспылил.

– Какое мне дело до какого-то Урука, пусть даже этот город и славится как прибежище Иштар…

Он внезапно замолчал, рот у него открылся, глаза полезли из орбит. Затем его отчетливо бросило в бледность.

– Говори, – приказал Ардис.

– Я боюсь поверить… Боюсь ошибиться. Но если это и есть ее подарок, тогда всем нам крышка…

Он завопил от ужаса, да так, что не только Ардис и Буря, но и стоявшие поблизости воины вздрогнули.

– Говори!! – в тон ему закричал Буря.

Евнух залепетал, попытался ухватиться за Ардиса, за его накидку, но не смог – пальцы у него дрожали.

– Я ошибся, Ардис. Ты тоже ошибся. Одной головой здесь не отделаешься. Нас заставят до скончания наших дней жалеть о том, что мы появились на свет.

– Выкладывай, – приказал Буря.

– Нет, – решительно отказался Сарсехим. – Я скажу только Ардису.

– И мне! – потребовал Буря.

Евнух с мольбой глянул на старого скифа.

– Огради меня от этого бесноватого!

– Тебе не избавиться от меня, негодяй! – закричал Буря.

На этот раз Сарсехим обрел неожиданную храбрость и наскочил на молодого скифа, пихнул его животом.

– Тебе не избежать гибели, негодяй. Трижды по тридцать раз негодяй! Тебе не избежать расплаты, ты сгинешь от руки Нинурты. Как ты посмел пялиться на царевну?! Что ты вообразил, сын собаки? Ты что, туртан? Ты царского рода? О наша небесная, голубиной чистоты Шами, как пугали ее твои грязные взгляды! Сколько раз она пыталась усмирить твой подлый нрав…

Буря рукояткой меча ударил евнуха по голове. Тот неожиданно обрадовался и завопил, обращаясь ко всем, кто толпился поблизости.

– Видали!? Все видали!? Он поднял руку на старшего евнуха.

Буря еще раз замахнулся. Ардис, единственный, кто не потерял присутствия духа, оттолкнул Бурю, обернулся к Сарсехиму.

– Вы оба мне надоели. Я прикажу привязать вас лицом к лицу, чтобы вы могли вволю лаяться, пока вас доставят в Ашшур.

Евнух сразу успокоился, кивком указал на столпившихся поодаль воинов.

– Тогда отгони их.

Когда они втроем укрылись за повозкой, Сарсехим объяснил.

– Есть древняя поэма…

– Какое нам дело до поэм! – возмутился Буря.

– Убери этого припадочного. Я думаю.

– Уймись, Буря. Ну?..

Молодой скиф выругался и с намеком, не спеша, вложил меч в ножны. Сарсехим, словно завороженный, наблюдал, как узкое, чуть загнутое к острию лезвие погружается в тесные кожаные ножны, при этом Буря, заметив взгляд Сарсехима, нарочно, с намеком, несколько раз поводил клинком вперед-назад. Как только перекрестье звякнуло о бронзовое кольцо, скреплявшее ножны у влагалища, Сарсехим откашлялся.

– Не в силах поверить, чтобы сестра посмела так поступить с сестрой? Но если кто-то напустил на Шаммурамат эту свору, это может быть только она.

– Кто она? – спросил Ардис.

– Гула. Еще в Вавилоне она предсказывала ей такую участь… когда та отрезала ей косу.

Он ткнул пальцем в Бурю и заговорил страстно, взахлеб.

– Вы – варвары. Вы слыхали об Уруке, но вам наплевать, что Урук – это священный город Иштар. В ее власти любовь и война. Богиня шествует на двух львицах, у нее в руках лук и стрелы. Ради спасения своего мужа Таммузи, она не побоялась спуститься в подземный мир – царство Эрешкигаль, – где мертвые, присев на корточках, страдают, вспоминая о мире живых.

Она одолела чудовище величиной с гору. Иштар добыла для Урука первосвященство, она привезла в город таблички судьбы. Там есть запись о каждом из нас. Твоя судьба, Буря, тоже запечатлена на этих таблицах. Будь уверен, ты плохо кончишь. Урук – город Иштар, там она утешила местных молодцов. Там сочинили «Похвалу Иштар».

Он сделал паузу и принялся напевно, на манер жрецов, декламировать:

Дева Иштар молодцам явилась.

Утехою держится город!

Один молодец к ней подходит, молвит:

«Приди ко мне, уважь мою просьбу».

Утехою держится город!

Другой к ней подходит, молвит:

«Приди, чтоб за лоно твое я взялся!»

Утехою держится город!

«Что ж, я вас уважить готова –

Утехою держится город!

В вашем городе молодцов соберите,

В тень стены отойдем мы все вместе.

Утехою держится город!»

Семеро – у ее грудей, семеро – у ее бедер.

Шестьдесят и еще шестьдесят наготой ее себя тешат.

Молодцы приустали, ну, а Иштар вовек не устанет!

«Восходи, молодцы, на прекрасное лоно!»

И что этими словами Дева велела –

Молодцы услыхали – и уважили просьбу!

Утехою держится город!

Наступила тишина. Первым ее нарушил Сарсехим.

– Гула упоминала о подарке. Она так выразилась: «они проверят, правда ли Шаммурамат питалась молоком богини»? Она утверждала, что ее подарок нельзя пощупать, нельзя отвергнуть.

Ардис насупился.

– Ты полагаешь?...

– Да. Чем еще она может отомстить скифянке… Я хотел сказать, Шаммурамат.

В этот момент Буря взорвался.

– Их всего пятеро. Как они доберутся до Шами?

Сарсехим усмехнулся.

– Эх, приятель, если негодяям щедро заплатить, они найдут способ. А для молодой женщины хватит и пяти негодяев, чтобы замучить ее до смерти, особенно если среди них есть «осел». Поверь, я знаю что говорю. Это священный обряд. Им пользуются, когда Баал гневается или скучает.

Ардис трезво рассудил.

– Они опередили нас на полдня. Много, если считать, что у них прекрасные скакуны.

– У меня не хуже, – буркнул Буря. – Я догоню их.

– Не сметь! – завопил евнух и потряс кулаками над головой. – Стоит тебе попасться в руки ассирийцам, и уже ничего нельзя будет исправить.

– А сейчас можно? – усмехнулся Ардис.

– Сейчас можно промолчать. Если что-то и случится, мы здесь ни при чем.

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 50