Книга пророка Даниила. 9 глава

Падение Вавилона отражено в пророчествах Исаии, а также Иеремии с более светлыми надеждами для иудеев. Частичное восстановление, которое имело место впоследствии, представляет образ окончательного воссоединения Израиля. Это относится к представлению, преобладающему среди некоторых христиан, будто то, что происходило тогда, мы должны ожидать для Израиля и что их последующий грех в отвержении Мессии и милость евангелия к язычникам вовлекли их в непоправимую гибель...

«И не слушали гласа Господа Бога нашего, чтобы поступать по законам Его» (Дан.9:10)

Несомненно, история прошлого представляет собой абсолютное падение. Причина этого заключается в том, что Израиль предпочел опираться на свои силы в отношениях с Богом, а не на благодать Бога по отношению к ним. Это всегда и непременно влечет за собой гибель. «Не прейдет род сей, как все это будет». Иными словами, все, что угрожало и предназначалось ему, теперь должно постичь род Израиля, который слишком полагался на свою праведность и в конце концов проявил свою истинную сущность в отвержении Христа и евангелия.

Подлинное осознание нравственной гибели (то есть покаяние пред Богом) всегда сопровождается искренней живой верой. Израиль уже прошел через этап самоуверенности либо все еще проходит через него. «Род сей» еще не исчез, еще не все осуществилось. Они еще не пережили всех последствий своего безумия и гнева Сына Бога.

Им еще предстоит понести самое суровое наказание за это, ибо, хотя прошлое и было достаточно горьким, в будущем их ожидают еще более ужасные страдания. Но когда все произойдет, начнется новый период, когда уже больше не будет рода, отвергающего Христа, а будет род, о котором в Писании сказано, что будет новая ветвь того же Израиля, что станет детьми Авраама верой во Христа Иисуса - детьми не только по слову, но и по духу.

И затем начнется история падения не человека, а народа, которого Бог благословит в своей благодати, когда они с радостью признают того же Спасителя, кого их отцы распяли и убили своими нечестивыми руками. Данная глава в основном посвящена Израилю и иудеям. Она представляет собой некоторого рода эпизод во всей истории Даниила, но ни в коем случае не отделена от нее, так как мы узнаем, что завершающая история Израиля особым образом связывает их с теми, кто символизирует восстающих против Бога и его народа, о чем мы уже прочитали в предыдущих главах.

Каждому, кто вдумчиво и внимательно прочитает главу, станет ясно, что ее главной темой является судьба Иерусалима и место, предназначенное для народа Бога в будущем. И Даниил проявлял крайний интерес к этому. Он любил их не потому, что они были его народом, а потому, что они были народом Бога.

В этом он похож на Моисея - даже когда духовное состояние народа мешало Богу говорить о них как о своем народе (Он, возможно, и проявлял о них скрытую заботу, но сейчас я говорю об открытом признании их Богом), - даже тогда Даниил продолжал утверждать, что они были народом Бога. Он никогда не отказывался от той истины, что Иерусалим был городом Бога, а Израиль - его народом.

Ангел мог бы сказать: «Народ и город Даниила - это действительно истинно», но Даниил по-прежнему оставался привержен истине, от которой вера никогда не откажется: каким бы ни был народ, он все равно будет народом Бога. И именно по этой причине они могли быть наказаны еще более жестоко. Ничто не приносит большего наказания душе, которая принадлежит Богу и впала в грех, чем то, что она принад ежит Богу.

Это не сводится лишь к вопросу о том, что хорошо для чада Бога. Бог действует для себя и от себя, и это является сущностью и основой всего нашего благословения. Чем бы это было для нас, если бы Бог действовал только для нашей славы? Мы наслаждаемся надеждой на славу Бога. Мы будем иметь нечто гораздо лучшее, потому что Бог будет благословлять нас в соответствии с тем, что достойно его самого.

И Даниил глубоко проникся этой мыслью. Это является самой выдающейся чертой веры. Ибо вера никогда не рассматривает явление исключительно в связи с собой, но в связи с Богом. И это всегда так. Если речь идет о мире, то разве это значит лишь то, что я желаю мира? Несомненно, я его желаю, как жалкий грешник, который всю свою жизнь был в состоянии войны с Богом.

И разве это не большее благословение, когда мы обнаруживаем, что это мир с Богом, а не только мир со своим собственным сердцем и совестью, но и с Богом? Это мир пред его лицом. Вся его сущность проявляется в том, что Он дает мне этот мир и ставит его на такую основу, что сатана никогда не сможет коснуться его.

Это делается для того, чтобы спасти меня, чтобы уничтожить саму основу греха, и ничто не сможет сделать этого полнее, чем то, что Бог открылся мне, когда я не заслуживал ничего, кроме смерти и вечного осуждения, и что Он отдал своего возлюбленного Сына, дав мне мир, достойный его самого. И Он сделал это; Он дал мне мир; и вся христианская жизнь происходит из уверенности в том, что я обрел это благословение во Христе.

И здесь мы узнаем о глубокой заинтересованности Даниила в Израиле, потому что они были народом Бога. Соответственно, в Слове Бога он ищет то, что Бог раскрыл о своем народе. Это произошло «в первый год Дария, сына Ассуирова, из рода Мидийского». Это не было новым сообщением. «В первый год царствования его я, Даниил, сообразил по книгам число лет, о котором было слово Господне к Иеремии пророку, что семьдесят лет исполнятся над опустошением Иерусалима».

Кроме того, что Даниил являлся пророком, он еще и понимал, что Израиль должен быть восстановлен в своей стране до того, как произойдет это событие. Он не ждал того, чтобы увидеть его осуществление, и просто сказал, что пророчество исполнится. И он понял это "по книгам", а не по сложившимся обстоятельствам.

Несомненно, падение Вавилона имело определенные признаки этого, но он понял это по тому, что совершил человек. Это и есть истинное понимание пророчества. И следует отметить, что когда мы переходим к рассмотрению особого пророчества, посвященного исключительно узкому кругу Израиля, то Бог всегда показывает нам истинный ключ для понимания пророчества.

Даниил прочитал книгу пророка Иеремии, и из нее он ясно увидел, что когда однажды Вавилон будет повержен, то Израилю будет позволено возвратиться. И какое же воздействие оказало это на его душу? Он приблизился к Богу. Он не пошел к народу, которого так тесно касалось это пророчество, чтобы сообщить им добрую весть, а обратился к Богу. Это другая черта веры. Она всегда стремится привести пред Богом его замысел . Он беседует с Богом относительно того, что он получил от Бога, прежде чем он поведает об этом тем, кто является предметом благословения. То же самое мы наблюдали и во 2-ой главе книги пророка Даниила.

«И весь Израиль преступил закон Твой и отвратился, чтобы не слушать гласа Твоего» (Дан.9:11)

И сейчас мы можем заметить это не только с благодарением, но и с признанием. Мы без труда могли бы понять, что если бы народ Израиля попал в плен, то они должны были отнестись к этому как к суровому наказанию, и тогда они пришли бы к Богу, чтобы признать свой грех и склониться под его жезлом. Но Бог осудил угнетателя Израиля и намеревался избавить народ.

Тем не менее, Даниил приблизился к Богу, и что же он сказал? Когда он беседовал с Богом, то речь шла не только об их избавлении. Это была молитва, содержавшая исповедание Богу. Относительно этого я хотел бы сделать замечание общего характера. Если изучение пророчества не направлено на то, чтобы дать нам более глубокое ощущение падения народа Бога на земле, то я убежден, что мы теряем одно из наиболее важных значений пророчества. И именно из-за отсутствия этого чувства изучение пророчества становится в общем бесполезно.

Таким образом, оно превращается лишь в перечисление дат и стран, священников и царей, тогда как Бог дал нам пророчество не для упражнений в остроумии, а для выражения его замысла, касающегося их духовного состояния, так что какие бы испытания и осуждения здесь ни изображались, они должны приниматься сердцем и осознаваться как рука Бога, действующая на свой народ из-за их грехов. Таким образом, это и воздействовало на Даниила. Он был одним из самых уважаемых пророков.

Сам Господь Иисус сказал о нем: «Пророк Даниил». И на него это оказало такое воздействие, что он никогда не упускал из виду своего духовного предназначения даже в малейших деталях пророчества. Он видел главную цель Бога. Он слышал его голос, обращавшийся к сердцу народа во всех этих сообщениях. И здесь он все раскрывает пред Богом.

Ибо, прочитав об избавлении Израиля, которое предстоит после падения Вавилона, он обращает свое лицо к Богу «с молитвою и молением, в посте и вретище и пепле»: «И молился я Господу Богу моему, и исповедывался и сказал: «Молю Тебя, Господи Боже великий и дивный, хранящий завет и милость любящим Тебя и соблюдающим повеления Твои! Согрешили мы, поступали беззаконно». Я бы отметил здесь и другое.

Если в Вавилоне и был человек, которому по своему образу жизни и состоянию души не было бы необходимости исповедания греха, то это был Даниил. Он был святым и преданным человеком. Более того, он был выведен из Иерусалима в таком раннем возрасте, что нам совершенно ясно, что этот удар обрушился не потому, что он принял участие в чем-либо подобном.

И, тем не менее, он говорит: «Согрешили мы, поступали беззаконно». Нет, я всегда открыто заявляю, что чем более вы отстранены от зла, тем больше вы его ощущаете, так же, как человек, неожиданно оказавшийся на свету, острее ощущает тьму, из которой он вышел. Так и Даниил, душа которого была с Богом и который постиг помыслы Бога относительно народа, знающий великую любовь Бога и видящий, что Бог сделал для Израиля (ибо в своей молитве он этого не скрывает), отмечает не только великие дела, которые Бог совершил для Израиля, но и осуждение, которое Он навлек на них. Но разве он думал, что Бог не любит Израиль?

Напротив, ни у одного человека не было более глубокого ощущения уз любви, которые существовали между Богом и его народом; и по этой причине он так глубоко воспринимал ту гибель, которая постигла народ Бога. Он измерял их грех глубиной любви Бога и тем ужасным падением, которое они совершили. Все это было от Бога.

Наказания, выпавшие на их долю, Даниил не приписывал на счет вавилонян или полководческим талантам Навуходоносора. Во всем этом он видит лишь Бога. Он признает, что это был их грех, их чудовищное беззаконие, и он считает, что все сводится именно к этому. Это не значит лишь то, что небольшой народ обвинял в своих бедах большой народ, или наоборот, как это зачастую происходит среди людей. Он не просто ссылается на невежество и порочность немощных, но берет всех в целом - правителей, священников, людей. Не было ни одного, кто не был бы виновен. «Согрешили мы, поступали беззаконно».

Пророчество всегда приносит надежду на защиту Богом своего народа - надежду на светлый и благословенный день, когда исчезнет зло и божественной силой будет установлено добро. И Даниил не опускает этого. Здесь представлено как бы вступление к данной главе. Событие семидесяти седмин показывает беспрестанный грех и страдания народа Бога. Но до этого душе показан конец - благословение. Как же это благодатно со стороны Бога! Бог воспользовался возможностью дать мне, прежде всего уверенность в окончательном благословении, а затем показывает мне тяжелый путь, ведущий к этому.

И мне нет никакой необходимости углубляться в мысли, выраженные этой прекрасной молитвой Даниила, за исключением одного факта, имеющего практическое значение: пророчество пришло от Бога как ответ на состояние души Даниила. Он смиренно исповедовался пред Богом, став выражением народа, представителем народа в раскрытии их грехов пред Богом.

Возможно, больше не было другой души, поступавшей так же, во всяком случае таких душ было немного. И, действительно, как редко мы встречаем людей, искренно исповедующихся пред Богом. Как мало людей по-настоящему осознают гибель собрания Бога! Как мало ощущают бесчестие, творимое даже верными Господу! В Вавилоне же те, кто был самым виновным, ощущали это меньше всего, в то время как человек, меньше всех запятнавший себя, наиболее честно раскрывал это пред Богом.

В ответ на подлинное и глубокое осознание состояния Израиля Бог и посылает пророчества. Душа, которая отказывается исследовать подобные речения Бога, и не подозревает о том ущербе, который она терпит. И где бы чадо Бога ни отстранялось от того, что Бог сообщает относительно будущего (я говорю не о голых рассуждениях, которые бесполезны, но об огромных нравственных уроках, содержащихся в этом), там всегда есть немощь и отсутствие способности судить о настоящем.

Но прежде чем перейти к рассмотрению семидесяти седмин, необходимо сделать еще одно замечание. Хотя Даниил и раскрывает пред Богом их огромное грехопадение и обращается к его безграничной милости, однако он никогда не ссылается на обетования, которые были даны Аврааму. Он не выходит за рамки того, что было сказано Моисею. Это представляет определенный интерес и значение. Это является достоверным ответом любому, кто предполагает, будто восстановление Израиля, состоявшееся в то время, было осуществлением обетований, данных Аврааму.

«Согрешили мы, поступали беззаконно, действовали нечестиво, упорствовали» (Дан.9:5)

Даниил не придерживался такой точки зрения. Не было ничего подобного присутствию Христа среди его народа в качестве их царя. Обетования, данные отцам, предполагают присутствие Христа, потому что Христос один (в полном смысле) является семенем Авраама. А без него чем были бы эти обетования? Соответственно этому, с божественной мудростью Даниил был приведен к истинному основанию. Когда бы ни состоялось это восстановление, оно не было полным.

Это пророчество приводит нас к окончательному благословению Израиля, когда закончатся семьдесят седмин. А возвращение после падения Вавилона было всего лишь частичным и условным осуществлением, а не исполнением обетований, данных отцам. И этот факт достоин нашего внимания. Данные тогда обетования были безусловными, потому что они опирались на Христа, который есть истинное семя по замыслу Бога, хотя, в соответствии с посланием, и Израиль был семенем.

Так что пока не придет Христос и не исполнится его дело, не может быть полного восстановления израильского народа. Когда Израиль во времена Моисея принял за основу закон, то вскоре они преступили его и были сломлены. И даже после того, как закон был дан им в руки, высеченный на каменных скрижалях, они поклонялись золотому тельцу. Вследствие этого с тех пор Моисей стал исполнять новую функцию ходатая. Он вновь восходит на гору и просит у Бога за народ.

Бог не пожелал назвать их своим народом. Он сказал Моисею: «Твой народ» - и не стал признавать их своим народом. Но Моисей все же не отступился и вновь обратился к Богу с просьбой, чтобы они оставались «Его народом», чтобы за то, что они совершили, Он лучше бы уничтожил его, чем Израиль потерял бы свое наследие.

В этом и состояла отрада для Бога - в отражении его любви к ним. Вы сами можете находить недостатки в том, кого любите, но вам бы не понравилось услышать о них от других. Так и Моисей, прося за Израиль, затронул сердце Бога. Несомненно, народ совершил великий грех, и Моисей чувствовал и признавал это, но он в то же время ссылался на то, что они являются народом Бога.

Бог все больше и больше раскрывает сердце Моисею, представляет перед ним значительные явления, предлагает истребить народ или сделать из него великую нацию. На это Моисей говорит, что пусть скорее он потеряет все, чем они будут потеряны. Таков был ответ благодати на благодать, которая пребывала в сердце Бога по отношению к своему народу.

Соответственно, когда Бог дал закон во второй раз, то он был дан не как прежде; но Бог провозгласил свое имя как единственно многомилостивый и истинный, хотя в то же время Он показал, что Он никоим образом не очистит виновных. Иными словами, в первом случае это был исключительно закон, праведность, закончившиеся золотым тельцом, то есть исключительной неправедностью со стороны народа. И они должны были быть погублены, но на мольбы Моисея Бог вводит смешанную систему: частично закон и частично благодать.

Это и берет здесь Даниил за основу. Он умоляет, чтобы Бог произнес свое имя как многомилостивый и истинный, хотя они и нарушили закон. Он верует в это. Он не обращается к обетованиям, сделанным Аврааму; на основе этого восстановление было бы полным и окончательным, в то время как оно не было таковым. И попробуйте отыскать человека, который частично опирается на то, что Христос сделал для него, а частично на то, что он сам делает для Христа, - разве вы найдете такого блаженного человека? Никогда. Но именно на этой точке зрения стояли израильтяне.

И поэтому Даниил не выходит за рамки этого. Христос еще не пришел. Но, с другой стороны, когда придет Христос, то это произойдет не на основе того, что Бог сказал Моисею, а на основе обетований, сделанных отцам (взгляните, например, на молитву Захарии (Лук. 1) или ангелов (Лук. 2)). До определенного момента, установленного Богом, Захария был нем - символ состояния Израиля. И теперь, когда накануне пришествия Христа был назван предвестник, его уста открылись.

Но прежде чем мы приступим к более полному рассмотрению пророчества о семидесяти седминах, насколько позволит нам Господь, я хотел бы обратить ваше внимание на следующее: «И когда я еще говорил и молился, и исповедывал грехи мои и грехи народа моего, Израиля (заметьте, что все его помыслы направлены лишь на Израиль и Иерусалим), и повергал мольбу мою пред Господом Богом моим о святой горе Бога моего; когда я еще продолжал молитву, муж Гавриил, которого я видел прежде в видении, быстро прилетев, коснулся меня около времени вечерней жертвы».

И затем, в стихе 24, начинается само пророчество. Оно относится к народу Даниила – «для народа твоего». Оно повествует об особом периоде, который установлен в связи с полным избавлением Израиля: «Семьдесят седмин определены для народа твоего и святаго города твоего (каждый должен видеть, что здесь имеются в виду иудеи и Иерусалим), чтобы покрыто было преступление, запечатаны были грехи и заглажены беззакония, и чтобы приведена была правда вечная, и запечатаны были видение и пророк, и помазан был Святый святых».

От начала и до конца это был период, установленный по замыслу Бога и раскрытый Даниилу, касающийся будущей судьбы города и народа Бога на земле. Но на это сразу удивляются и спрашивают: «Разве мы не имеем дело с «заглаживанием беззаконий» и «правдой вечной?» Но я спрашиваю: «А о ком идет речь в этом стихе?»

Вы найдете и другие писания, которые раскрывают нашу заинтересованность в устранении греха и в праведности, какой мы соделаны во Христе. Но, читая Слово Бога, мы должны придерживаться золотого правила - никогда не подстраивать Писание под самих себе или других. Когда человек обращен, но еще не обрел мира, и если он понимает что-то в «запечатании греха», то он тотчас же относит это на свой счет.

Испытывая нужду, он, подобно тонущему человеку, хватается и за то, что не может вынести его вес, то есть о нем здесь, по меньшей мере, ничего не говорится. Если он направляет свое внимание на проявление благодати Бога к нам, жалким грешникам из язычников, то вместо потери он обретет многое; в этом случае Писание будет настолько ясным, чтобы удовлетворить его нужду, и он не будет чувствовать немощи, страха или неуверенности, подвергнувшись нападкам сатаны.

В то время как если он возьмет отрывки, относящиеся к иудеям, то сатана поколеблет его уверенность; и тогда он вынужден будет сказать: «Это не следует понимать буквально и вовсе не касается меня». «Семьдесят седмин определены для народа твоего и святаго города твоего». Но я к ним не принадлежу. В этом заключается важность понимания Писания и восприятия того, о чем говорит Бог. Если бы это было порождено в умах, то не имела бы места большая часть споров, возникших по поводу этого отрывка.

«И не слушали рабов Твоих, пророков, которые Твоим именем говорили царям нашим» (Дан.9:6)

Люди, не задумываясь, стремятся представить себя как язычников или христиан, тогда как отношение пророка, обстоятельства народа и слова самого пророчества исключают все подобные мысли, за исключением того, что касается иудеев и их города. Мы должны обратиться к каким-то другим отрывкам, относящимся к язычникам.

Позвольте мне, кстати, заметить, что запечатление для этого города и народа основывается точно на том же, что и для нас. Так, апостол Иоанн говорит нам, что Иисус умер «не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино» (Иоан. 11, 52). Таким образом, в смерти Христа я нахожу две различные цели. А пророчество указывает лишь на одну. Он умер за этот народ - за иудейский народ. Но Он той же самой смертью способствовал не только спасению, которое Бог приготовил для нас, но также и тому, чтобы «рассеянных чад Божиих собрать воедино».

Таким образом, если мы возьмем Библию, какая она есть, не пытаясь отыскать о себе слова то здесь, то там, то мы глубоко, полно и прежде всего ясно и непоколебимо овладеем благословением, и мы никогда не почувствуем, что мы завладели собственностью другого народа и посягнули на владение, которое может быть оспорено, но то, что мы имеем, щедро и несомненно дано нам Богом. Такого никогда не произойдет, если я приму на свой счет пророчества об Израиле и предъявлю права на их благословение; пророчества не являются ни благословением для грешника, ни откровением истины о собрании.

Итак, в этом и заключается подлинное значение завершающих эту главу стихов. За первым общим изложением следует подробное описание этих седмин: «Семьдесят седмин определены для народа твоего и святаго города твоего, чтобы покрыто было преступление, запечатаны были грехи и заглажены беззакония, и чтобы приведена была правда вечная, и запечатаны были видение и пророк, и помазан был Святый святых».

После определения времени отсчета в стихе 25 начинается первое описание особенностей: «Итак знай и разумей: с того времени, как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима, до Христа Владыки семь седмин и шестьдесят две седмины». В книге Ездры мы узнаем о повелении царя Артаксеркса, известного в светской истории как Артаксеркс Лонгиманский, одного из монархов Персидской империи.

Первое повеление было дано Ездре, книжнику, «в седьмой год царя Артаксеркса». В двадцатый год правления того же царя другое повеление было дано Неемии. И сейчас для нас важно определить, на какое из этих двух повелений ссылается Даниил. Первое из них упоминается в Ездр. 7, а второе - в Неем. 2. И лишь внимательное изучение того и другого позволит выяснить, какое из них имеется в виду здесь. Многие выдающиеся люди, по моему мнению, толковали это неправильно. Но лишь Писание может разрешить вопросы, которые возникают при чтении Писания.

Непонятные места всегда ведут к замешательству. Заметьте также, что это повеление представляет собой не просто общие указания иудеям, как повеления Кира, а является особым повелением о восстановлении их государственного устройства. И в чем заключается различие между двумя повелениями во время правления Артаксеркса?

Повеление Ездре в основном касалось восстановления храма, а повеление Неемии - города. Какое из них имеется в виду здесь? «Итак знай и разумей: с того времени, как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима». Конечно же, здесь имеется в виду город, и если это так, то нам остается выяснить, какое из двух повелений касалось города. Нет никаких сомнений в том, что это было второе повеление, данное Неемии в двадцатый год правления Артаксеркса, а не повеление Ездре в седьмой год правления. И сравнение с книгой Неемия подтверждает это.

Мысль о том, что семьдесят седмин должны закончиться с пришествием Мессии, приводит некоторых людей к предположению о том, что здесь имеется в виду первое повеление. Но ведь этого не сказано. Стих 24 сообщает нам не только о пришествии Мессии. «Семьдесят седмин определены, чтобы покрыто было преступление, запечатаны были грехи и заглажены беззакония».

Здесь, по крайней мере, речь идет о его деянии. Как нам известно, подразумеваются его страдания и смерть. И, более того, «чтобы приведена была правда вечная, и запечатаны были видение и пророк, и помазан был Святый святых», под которым всякий оставшийся израильтянин понимал бы святилище Бога. Совершенно ясно, что все это происходило не тогда, когда пришел Мессия, и не тогда, когда Он умер.

Хотя основа благословения и была заложена его кровью, но ее внесение еще не состоялось для Израиля, а эти семьдесят седмин предполагают, что тогда Израиль будет полностью благословлен. Это показывает нам чрезвычайную важность внимательного прочтения самого пророчества, принятия во внимание не только фактов, но и того истолкования, которое пророчество дает этим событиям.

«С того времени, как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима, до Христа Владыки [без определения времени - не семь седмин, а] семь седмин и шестьдесят две седмины», то есть шестьдесят девять седмин. И отсюда я сразу узнаю, что по причине, не объясненной в начале пророчества, шестьдесят девять седмин из семидесяти отделены от последней.

Цепь разорвана: одна седмина отделена от остальных. Говорят о том, что от повеления восстановить и отстроить Иерусалим (которое является отправным пунктом или моментом, с которого мы начинаем отсчет семидесяти седмин) должно пройти семь седмин и шестьдесят две седмины: отдельные промежутки времени, в общей сложности составляющие, однако, шестьдесят девять седмин до Мессии, Христа Владыки.

Здесь, по-видимому, мы имеем дело с очень знаменательным фактом. Но мы можем спросить: «Почему семь седмин отделены от шестидесяти двух?» Последующие слова объясняют нам это: «И обстроятся улицы и стены, но в трудные времена». Семь седмин, я полагаю, должны быть посвящены восстановлению Иерусалима.

И в течение семи седмин, или сорока девяти лет (ибо, я надеюсь, что ни один читатель не станет сомневаться в том, что седмина означает семь лет) с момента отсчета, начатое строительство должно быть закончено. Улицы и стены будут строиться даже в трудные времена. И мы находим описание этих трудных и бедственных времен в книге Неемии, раскрывающего нам самые последние события, которые включает в себя ветхозаветная история. И по истечении не только семи седмин, но и шестидесяти двух седмин» предан будет смерти Христос».

«Это бедствие постигло нас; но мы не умоляли Господа» (Дан.9:13)

Прежде чем продолжить, я хотел бы заметить, что допущено несколько небольших неточностей. В переводе во фразе «по истечении шестидесяти двух седмин» употреблен определенный артикль (т. е. «по истечении именно этих шестидесяти двух седмин»). «И по истечении шестидесяти двух седмин (то есть в добавлении к семи седминам, затраченным на строительство Иерусалима) предан будет смерти Христос».

Никто не может сомневаться в подлинном смысле последнего выражения: «И не будет». Замечания на полях являются более правильными и передают именно такой смысл: Мессия, вместо того, чтобы быть принятым своим народом и принести благословение, обещанное по истечении семидесяти седмин, после шестидесяти девяти седмин должен будет предан смерти, и не будет иметь ничего.

Эти слова подразумевают полное отвержение Мессии своим народом. И здесь показаны последствия этого. Дается ключ к пониманию, объясняющий возникшую вначале трудность - почему шестьдесят девять седмин отделены от семидесятой. Смерть Христа разорвала цепочку и разрушила отношения народа Израиля с Богом. Иными словами, когда Израиль отверг своего Мессию, то последняя седмина на некоторое время отдалилась.

Эта седмина завершится полным благословением, а Израиль отвергается из-за своих грехов против своего Мессии. Именно поэтому мы далее читаем: «А город и святилище разрушены будут народом вождя, который придет, и конец его будет как от наводнения, и до конца войны будут опустошения». До этого он сказал, что семьдесят седмин определены, чтобы положить конец грехам, ввести вечную правду и т. д., то есть по окончании этого определенного времени должно быть принесено полное благословение.

А теперь мы находим, что задолго до наступления благословения, они предали Мессию смерти. У него нет ничего, и вследствие этого не благословляются ни город, ни святилище, но, напротив, «город и святилище разрушены будут народом вождя». Для иудейского народа не будет ничего, кроме войн и опустошений.

Прерывание семидесяти седмин состоится после смерти Христа, и происшедшие вследствие этого события вообще не являются осуществлением того ряда событий. Никто не станет отрицать того, что довольно длительный промежуток времени пролегает между смертью Христа и взятием Иерусалима. До Христа прошло шестьдесят девять седмин, а затем состоялись события, явственно раскрытые пророчеством, однако, как здесь ясно показано, они происходят по прошествии шестидесяти девяти седмин, но до семидесятой седмины.

Мы узнаем о другом народе, принадлежащем вождю, но совершенно отличному от уже отвергнувшего Мессию, и этот народ придет, разрушит город и святилище. Пришли именно римляне, несмотря на ужасную уловку Каиафы - нет, из-за нее. Они пришли и разрушили город и святилище. Таким образом, это и стало осуществлением данного пророчества.

Мессия был предан смерти, и римляне, которых иудеи так желали умилостивить, разбросали их по лицу земли, и на том месте, вплоть до сегодняшнего дня, нет ничего, кроме страданий. С тех пор Иерусалим пожирается язычниками, пока не закончатся времена язычников. И этот период времени все еще продолжается.

Начиная с тех дней Иерусалим лишь сменял одного властителя за другим. И в наши дни мы наблюдаем за войной, развязанной из-за этого города и святилища, и никто не может сказать, как скоро произойдут какие-либо перемены. Цели той войны были в чем-то достигнуты и исчерпаны. Но все еще присутствуют те же моменты борьбы и смятений. Это по-прежнему остается переменным вопросом. Израиль вскоре докажет это язычникам так же, как это случилось с Ионой на корабле.

Для них не будет никакого покоя - не будет ничего, кроме бурь, если они вмешаются в жизнь народа, с которым Бог имеет спор. Иудейский народ пребывает в жалком состоянии: они страдают от последствий своего греха. Но тем язычникам, которые дотрагиваются до города и святилища, предназначенных Богом к очищению, грозит опасность.

Если мы еще и не подведены ко времени благословения, то мы должны быть благодарны, что еще не началась семидесятая седмина. С наступлением этой седмины наступит полное благословение для Израиля и Иерусалима. Но такое благословение еще не осуществилось, и поэтому мы можем быть полностью уверены в том, что еще не состоялась последняя из семидесяти седмин.

Само пророчество должно подготовить нас к этому. До завершения шестидесяти девяти седмин имеет место упорядоченная цепь событий, а затем наступает большой перерыв. Смерть Христа разрушила узы связи между Богом и его народом, и теперь между ними нет живой связи. Они предали смерти своего Мессию и с тех пор на некоторое время перестали быть народом Бога. И на них обрушился поток бед. «Царь разгневался, и, послав войска свои, истребил убийц оных и сжег город их».

Последняя часть рассматриваемого стиха показывает нам непрерывное опустошение, постигшее их город и род, и это является следствием распятия Христа: и никто не может утверждать, что нечто подобное произошло в течение семи лет после распятия; между шестьдесят девятой и семидесятой седминами непременно должен быть оставлен промежуток времени большей или меньшей продолжительности.

Обратите внимание на точность Писания. Здесь сказано, что «город и святилище разрушены будут» не пришедшим вождем, а его народом. Владыка Мессия уже пришел и был предан смерти. И сейчас мы слышим о другом, будущем римском вожде, ибо всем известно, что именно римляне пришли и завоевали страну и иудейский народ. Сказано просто, что «разрушены будут народом вождя, который придет», указывая на то, что народ должен будет прийти прежде какого-то вождя, который появится в будущем.

Я считаю, что это очень важно. Несомненно, был вождь, поднявший римский народ на завоевание Иерусалима, но здесь имеется в виду не Тит. Если народ пришел первым, а подразумеваемый здесь вождь должен был прийти вслед за народом в какую-то будущую эпоху, то нет ничего более понятного. «И конец его будет как от наводнения, и до конца войны будут опустошения».

«И весь Израиль преступил закон Твой и отвратился, чтобы не слушать гласа Твоего» (Дан.9:11)

Будет долгий период вражды и опустошения. И это произойдет именно там, где сейчас находится Израиль. Они были отвращены от этого города и святилища, чего не происходило никогда прежде. И совершенно верно, что они обрели для себя устойчивое положение во многих странах на земле; их влияние распространяется на каждый дом и правительство в мире, но в своей собственной стране и городе они никогда не обладали даже самой незначительной властью - из всех людей они являются самыми преследуемыми. И эти опустошения все еще продолжаются.

В стихе 27 описана заключительная сцена: «И утвердит завет для многих одна седмина». Сказано не о конкретном завете. Это ввело в заблуждение многих. Это, скорее, завет вообще. Если же прочитать это как «утверждение данного завета», то читатель тотчас же подумает, будто «вождь» означает Мессию и то, что Он намеревается утвердить свой завет. Но в стихе сказано: «И утвердит завет для многих одна седмина».

Несомненно, Мессия внес кровь нового завета, но это ли имеется здесь в виду? Это предполагает опустошения, продолжающиеся все это время, после чего наступит конец века, который произойдет в семидесятую седмину. Смерть Мессии произошла уже давно, а разрушение Иерусалима - через тридцать-сорок лет после этого. И затем начался длительный период опустошений и войн в связи с Иерусалимом.

И после всего этого у нас будет завет, о котором здесь говорится, так что нам необходимо внимательно изучить этот стих, чтобы увидеть, кто утвердит этот завет. Упоминаются два человека. В стихе 25 - Христос Владыка, но Он был предан смерти. В стихе 26 сказано: «Разрушены будут народом вождя, который придет». А стих 27 указывает на будущего римского вождя.

Именно он утвердит завет для многих или, скорее всего, «с многими», то есть с большинством. Остаток верующих не будет принимать в этом участия. Заметьте также, что здесь впервые появляется упоминание о семидесятой седмине: «И утвердит завет для многих одна седмина». И в ответ на предположение о том, что здесь имеется в виду Христос, я могу спросить: «Какой же тогда в этом смысл?»

Одна седмина не может означить ничего иного, кроме периода в семь лет. Разве когда-либо утверждался завет на семь лет? В подобной идее нет никакого смысла. Разве не ясно, что мысль о толковании этого завета как завета Христа делает его совершенно нелепым. Завет Христа является вечным заветом, а этот был утвержден лишь на семь лет. Где и как Христос утверждал завет на семь лет?

«И утвердит завет для многих одна седмина, а в половине седмины прекратится жертва и приношение». Я уверен, что это связывают со смертью Христа. Но смерть Христа состоялась задолго до того, как началась семидесятая седмина, и все опустошения Израиля наступили после этого. И, следовательно, пришел другой вождь, утвердивший завет на семь лет. Он, а не Христос, утверждает его с ними на семь лет. Но в середине срока он положит конец их поклонению. В то время у них вновь возобновляются жертвоприношения, а он способствует прекращению этого.

Но не даны ли нам другие источники для пояснения этого места? Только ли здесь мы читаем о завете и о неожиданном прекращении иудейских обрядов и ритуалов каким-то неизвестным вождем? Что касается завета, то, обратившись к книге пророка Исаии, главе 28, в 15-ом стихе читаем: «Так как вы говорите: мы заключили союз со смертью и с преисподнею сделали договор: когда всепоражающий бич будет проходить, он не дойдет до нас».

А в стихе 18 сказано: «И союз ваш со смертью рушится, и договор ваш с преисподнею не устоит. Когда пойдет всепоражающий бич, вы будете попраны». У меня нет сомнений в том, что здесь имеется в виду именно этот завет. И смысл этого подтверждается и другим фактом: вследствие этого римский правитель заключил чудовищный завет с иудейским народом, а затем были прекращены их жертвы и введено идолопоклонство или, как сказано в Писании, - «мерзость запустения». Он прекратит иудейские ритуалы и установит идола, и там будут поклоняться ему самому.

И когда открытое идолопоклонство будет связано со святилищем, Бог пошлет на них бич. Они надеялись избежать этого, заключив завет с вождем; они, как сказано в книге пророка Исаии, наивно полагали, что таким образом спасутся от всепоражающего бича. Последний станет великим главой восточных держав мира, выступив против западных государств.

Большинство иудеев заключает завет с великим вождем запада, который будет их другом только на словах. И по прошествии половины срока этот же человек введет идолопоклонство и заставит их принять его. И затем для Израиля наступит окончательная гибель. Прекращение иудейских обрядов подтверждается не только в этом писании.

В книге пророка Даниила (гл. 7) небольшой рог символизирует императора западного государства, или «вождя, который придет». О нем сказано, что он «против Всевышнего будет произносить слова и угнетать святых Всевышнего; даже возмечтает отменить у них праздничные времена и закон, и они преданы будут в руку его до времени и времен и полувремени».

Заметьте, утверждение аналогично тому, что мы имеем здесь. Но что подразумевается под выражением: «времени и времен и полувремени?» Конечно же, три с половиной года. А что же означают эти половина седмины? Этот же промежуток времени. По истечении половины срока, на который был заключен завет, он прекратит их поклонение и все их иудейские обряды возьмет в свои руки. Он также не позволит им соблюдать свои праздники. «И они преданы будут в руки его», то есть их праздничные времена и законы.

Бог не признает иудейского поклонения, и поэтому Он не защитит их в щий бич, вы будете попраны». У меня нет сомнений в том, что здесь имеется в виду именно этот завет. И смысл этого подтверждается и другим фактом: вследствие этого римский правитель заключил чудовищный завет с иудейским народом, а затем были прекращены их жертвы и введено идолопоклонство или, как сказано в Писании, - «мерзость запустения». Он прекратит иудейские ритуалы и установит идола, и там будут поклоняться ему самому.

И когда открытое идолопоклонство будет связано со святилищем, Бог пошлет на них бич. Они надеялись избежать этого, заключив завет с вождем; они, как сказано в книге пророка Исаии, наивно полагали, что таким образом спасутся от всепоражающего бича. Последний станет великим главой восточных держав мира, выступив против западных государств.

«Семьдесят седмин определены для народа твоего и святаго города твоего» (Дан.9:24)

Большинство иудеев заключает завет с великим вождем запада, который будет их другом только на словах. И по прошествии половины срока этот же человек введет идолопоклонство и заставит их принять его. И затем для Израиля наступит окончательная гибель. Прекращение иудейских обрядов подтверждается не только в этом писании.

В книге пророка Даниила (гл. 7) небольшой рог символизирует императора западного государства, или «вождя, который придет». О нем сказано, что он «против Всевышнего будет произносить слова и угнетать святых Всевышнего; даже возмечтает отменить у них праздничные времена и закон, и они преданы будут в руку его до времени и времен и полувремени». Заметьте, утверждение аналогично тому, что мы имеем здесь. Но что подразумевается под выражением: «времени и времен и полувремени?»

Конечно же, три с половиной года. А что же означают эти половина седмины? Этот же промежуток времени. По истечении половины срока, на который был заключен завет, он прекратит их поклонение и все их иудейские обряды возьмет в свои руки. Он также не позволит им соблюдать свои праздники. «И они преданы будут в руки его», то есть их праздничные времена и законы.

Бог не признает иудейского поклонения, и поэтому Он не защитит их вэтом. Он позволит поступить этому человеку по своему усмотрению, и тот, заключив с Израилем завет, нарушит его и введет идолопоклонство. «А в половине седмины прекратится жертва и приношение». Но я должен обратиться к другому, более верному переводу последующих слов. Переводчики весьма сомневались в их подлинном значении. Есть несколько вариантов перевода, но дословно это выглядит так: «И из-за защиты мерзостей будет опустошитель» («и на крыле святилища будет мерзость запустения»).

То есть из-за принятия идолов под свою защиту наступит опустошение, а именно всепоражающий бич, или Ассур. «Вождь, который придет» не опустошит Иерусалим. В то время он утвердит завет с ними, но, хотя и нарушив свой завет, он по-прежнему будет их вождем и покровителем, имеющим своего фаворита, лжепророка, который будет занимать там место главного архисвященника тех дней, и с помощью этого лжепророка он будет осуществлять поклонение своему истукану в храме Бога.

И вследствие этого совершит нападение северный царь, опустошитель. Таким образом, у праведных иудеев появятся два врага. Опустошитель, или Ассур, является врагом извне. Враг изнутри есть антихрист, или их своевольный царь, который развращает их связью с римским вождем. Иначе говоря, подлинный смысл этого заключается в следующем: «И из-за защиты мерзостей будет опустошитель до тех пор, пока законченность и то, что определено, не будут излиты на опустошаемое».

Под опустошаемым подразумевается Иерусалим. И вся гибель, или то, что предопределил им Бог, постигнет их. «Не прейдет род сей, как все это будет». Они будут последними представителями удела Израиля, отвергшего Христа. И все суды Бога постигнут их по его воле. Они будут исторгнуты и все же останутся святым семенем, верующим остатком, который Бог соделает главным центром благословения для всего мира в царствование Господа Иисуса.

У. Келли

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12