«Ширина размаха, выражающаяся, с одной стороны, в непрерывном
мордобитии, с другой - в стрельбе из пушек по воробьям, легкомыслие, доведенное
до способности искренне лгать самым бессовестным образом».
«В то время, как христианский
мир величественно шествовал по пути, предначертанному его божественным
основателем, увлекая за собою поколения, - мы, хотя и носили имя христиан, не
двигались с места. Хотя мы и назывались христианами, плод христианства для нас
не созревал».
«Нельзя без грусти видеть,
как в русской мысли постепенно усиливается равнодушие к интересам религии. Это
— следствие тех преград, которыми хотят настоятельно отделять высшие интересы
от живой мысли и живого слова образованного русского общества…».
«Можно было совершенно не
соглашаться с многими идеями большевиков, можно считать их лозунги за утопию,
но надо быть беспристрастным и признать, что переход власти в руки пролетариата
в октябре 1917 года, проведенный Лениным и Троцким, обусловил собою спасение
страны, избавив ее от анархии...».
«Это стихотворение до такой степени отвечало тогдашнему настроению самых широких, еще не затронутых народных масс, что его знали наизусть тысячи. На вечеринках, где оно всегда читалось, не только на больших городских, но вот там, на окраинах, где собирались в рабочих квартирах, в тесноте, в убожестве, в бедности, и там читали его свои собственные чтецы и декламаторы, вышедшие из толпы».
«Необходимо, чтобы все знали, что представляла собой семья Николая II, что
представляла собой династия Романовых, какая отравленная атмосфера царила в их
дворцах. Нам предстоит встретиться здесь с целым сонмом дегенератов,
алкоголиков, психопатов и психопаток, истеричек, эротоманов, неврастеников,
ханжей хлыстовского типа...».
«Недаром была общая радость в
Петербурге, когда стало известно, что Гришка убит Пуришкевичем и великим князем
Дмитрием Павловичем. Конечно, и армия понимала, кто ею командует. Февральская
революция была подготовлена».
«Русская революция - это
только один частичный кризис, который в душе Достоевского выявил тайны
последнего и величайшего безумия человеческого рода, который погибнет весь в
этих моральных конвульсиях, кроме тех немногих избранных, которым предназначено
начать новый род людей, новую жизнь, обновить и очистить землю, перенести
внешний закон внутрь человеческой души».
«Важнейшие церковные обряды и церемонии, исполненные глубокого смысла
и значения, — погребение, поминовение усопших, закладка дома, крещение, а также
праздники, особенно храмовые, сопровождаются обильными возлияниями Бахусу,
сборищами и гульбищами у корчмы со всеми вытекающими отсюда безобразиями,
ссорами, драками...».
