Прибавьте сюда новый способ просить подаяние, согласно которому большая часть этих мирских благ растрачивается на покупку наёмных солдат: всадников и пехотинцев, на то, чтобы разжигать и давать средства на войны между приверженцами Христа, дабы подчинить их наконец своей тиранической власти. Из сказанного следует, что именно по причине полновластия пап мистический состав церкви поражён со всех сторон пороками и продажен в большинстве своём.

§ 12. Перейдём теперь к устройству этой корпорации папской курии, которая состоит из её членов, расположенных в определённом порядке и определённом положении по отношению одних к другим; и если внимательно рассмотреть её, то она представляется как некое безобразное чудовище. Известно, что в живом организме каждый член непосредственно соединён с головой и способен сам выполнять надлежащие ему функции.

Так, если палец или рука непосредственно соединены с головой, то при отсутствии необходимого положения не будет силы и движения, и они не смогут выполнять свои функции. А если палец связан с кистью, кисть с рукой, рука с плечом, плечо с затылком, затылок с головой соответствующими суставами?

Тогда тело приобретает определённую форму, и голова может послать всем другим членам, от одного к другому, силу, соответствующую их функции, природе и положению в теле, и, таким образом, все члены организма сами смогут выполнять надлежащие им функции. Рассмотрим эту форму и этот путь церковного управления как любого гражданского режима.

Поскольку всемирный пастырь римский папа или правитель не могут всех контролировать и непосредственно управлять частными действиями индивидуумов во всех провинциях, то нужно, чтобы этот контроль и управление были достаточными и соответствующими. Необходима помощь специальных управляющих, подчинённых согласно обязательному порядку, тогда упорядоченное тело церкви может продолжаться и увеличиваться.

Так считает апостол в Послании к Ефесянам, глава IV, в которой он говорит: Но истинною любовью все возвращали в Того, Который есть глава Христос, из Которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя.

§ 13. С тех пор как римский понтифик сам себе предоставил полноту власти, весь этот порядок и устройство церкви были разрушены; ибо он сам освободил прелатов более низкого ранга и членов органов власти от контроля и влияния, которые осуществляли над ними вышестоящие иерархи; так, архиепископы были освобождены от контроля патриархов, епископы от контроля архиепископов; капитулы и коллегии священнослужителей - от контроля епископов, а совсем недавно (дай Бог, чтобы не было хуже!) аббаты и настоятели монастырей утратили контроль над монахами, которые относятся к так называемому ордену бедности.

Порядок нарушен, и понтифик ставит всех под своё попечение и свою непосредственную принудительную власть, без всякой очевидной необходимости, а, скорее, из-за явной жадности к накоплению в свою пользу от препирательств и споров священников и мирян, стараясь концентрировать деньги, обирать прелатов, ставя большую часть их в зависимое от него положение.

§ 14. Какая, однако, наглость из этого следует, почти никто не ведает. Так как эти последние, т. е. францисканские монахи лишились контроля своих вышестоящих настоятелей, они стали надменными, непослушными и непочтительными по отношению к тем, кому должны подчиняться с полным основанием, и получили полную свободу грешить вопреки всем и вся. А тем, на кого возлагался этот контроль, лишённые власти, которая им предназначалась, тоже представился случай быть беспечными и пренебрежительными.

Отсюда столько беспокойства для верующих деяниями, настолько отвратительными, что неприятно их перечислять; по причине их разнообразия и неимоверного количества я не буду описывать каждый в отдельности, поскольку большинство из них легко обнаружить тем, кто хотел бы их раскрыть.

Я лишь бегло коснусь одного факта, хотя это правонарушение свершилось под видом благочестия, - епископ Рима допустил, чтобы рядовых священнослужителей и диаконов поставили после кардиналов и перед епископами, невзирая на ранги и звания, не принимая во внимание ни того, что сказано об этом в Писании, ни осуждения Иеронимом в Послании к Евангелу, как мы это видели в главе XV настоящей части трактата.

Добавьте ко всему ещё и новый росток, распускающийся на этом корне, - то, что епископ Рима своей полнотой власти запретил всем, кто имел церковные прибыли, где бы то ни было, составлять завещания без его разрешения, и указал, что имущество тех, кто не составил завещания (и чтобы это было обязательно) отходило ему, и незамедлительно передаваясь.

Но что является ещё большим злом (хотя симония, ставшая тотальной после этой меры, достигла своего апогея), так это то, что епископ Рима Иоанн XXII в силу этой самой власти в первый год пребывания на престоле повсеместно захватывает себе любые доходы и прибыли, словно они являются бесхозными (аннатами), прибирая себе, таким образом, все богатства мира, обирая все государства и провинции, где доходы должны распределяться между священнослужителями и бедными людьми или обращаться субсидиями в пользу государства, за счёт которого они были выделены, поскольку были установлены и предписаны для этой цели.

§ 15. А вот что ещё более недопустимо: епископ Рима утверждает, что в силу всё той же полноты власти в его распоряжении находится и имущество верующих мирян, завещанное во время их походов за моря (во время Крестовых походов) и других благих намерений. Речь идёт об имуществе, управляемом определённым количеством людей, которых принято называть комиссарами.

Можно ли после этого удивляться заявлениям некоторых епископов Рима, что в силу этой полноты власти они властвуют над всеми королями, принципатами и королевствами, как об этом было сказано в главе XX данной части трактата; хотя, однако, ни одно из этих полномочий им не принадлежит, что мы показали в главе XV первой части и главе XVII настоящей части.

От того же указанного корня произошло ещё множество зол, более серьёзных, чем те, о которых мы говорили; всех их описывать не будем по причине их разнообразия. «Когда вершится зло - особенно содержащее все вероятные беды», затрагивающие гражданские акты, «нетрудно увидеть свершение других зол, которые из него вытекают», - сказал Мудрый Язычник.

Так, если полнота власти принадлежит епископу Рима, из этого следует, что он может делать всё, что захочет; для этого он приостанавливает и отменяет по своему усмотрению все гражданские постановления и законы, даже правила, которые были утверждены вселенским Собором; всё это святые и философы изобличили как самое большое зло для всех светских правлений, что мы показали и продемонстрировали в главе XI первой части авторитетом глоссы святого Августина, относящейся к главе VI Первого Послания к Тимофею.

Итак, именно на основе полноты власти, присвоенной епископами Рима, весь состав церкви стал коррумпированным; каждое предписание церковной администрации искажалось, любому гражданскому правлению препятствовали и вредили. Тем не менее, говорят, что слова и дела этого епископа Иоанна XXII и его коллегии кардиналов должны быть примером для других.

§ 16. Если (я молюсь об этом) верующие обратят свои взоры (прикрытые у многих из них в течение долгого времени вуалью ложного почтения) на этих священников, то перед истинными приверженцами Христа встанет вопрос: стоит ли бывать там и переступать порог римской курии, вернее сказать, порог торгового дома и отвратительного вертепа разбойников, или им верующим надо держаться от него подальше? Подумав над ним, они поймут, что с точки зрения людей, достойных веры, это убежище преступников, которые занимаются торговлей благ, как духовных, так и мирских.

Там находится лишь сборище симонистов, содом дельцов, от которых исходят клеветнические нападки и агрессия. Там правосудие безгрешных в забвении или оно расходится во мнениях; если страждущие не могут купить его за деньги, то, в конечном счёте, уставшие от многочисленных забот, они вынуждены оставить свои праведные или подлые дела.

Ибо там широко прокламируются общественные законы, а Божественные Доктрины умалчиваются, или о них говорят очень редко. Там решают вопросы захвата христианских стран и их узурпации с помощью оружия и насилия, без малейшего старания завоевать души населения. Кроме того, там нет устройства, где темно, как самая тьма.

§ 17. Что касается меня, то мне курия представляется ужасным истуканом, которого Навуходоносор видел во сне (глава II Книги пророка Даниила): голова у него была из золота, грудь и руки его - из серебра, чрево и бёдра - медные, голени его железные, ноги его частью железные, частью глиняные.

Что же означает этот истукан, как не людей, служащих в курии римского папы, или верховного понтифика; истукан, который когда-то наполнял ужасом людей порочных, а теперь страшен для людей добродетельных? Разве отливались бы верхние части этой статуи - голова, грудь и руки - из золота и серебра лишь ради внешнего вида или для чувственного контакта людей с ними? Скорее, они символизируют жадность церковников.

А его чрево и бёдра? Что это, как не беспорядок и шум споров, болтовни и симонических деяний? Это касается как духовных, так и мирских дел; не говоря уже о проклятиях лиц, отлученных от церкви, преданных устно или письменно анафемам верующих во Христа, которые с полным основанием отказываются подчиняться папе римскому и отдавать ему свои мирские блага.

А что есть (как говорится, я вас умоляю) его бёдра из бронзы, как не помпезность и пышность всех сладострастных и развратных дел и тщеславия, непристойных даже (светских) мирян, пронизывающих сознание людей, которые должны быть для других примером целомудрия и честности? Его голени, ноги и пальцы из железа, а частью глиняные - это указывает на узурпацию и захват светского правления стран и провинций насилием вооруженных людей, одетых в броню.

А ноги, на которые опираются верхние части тела и которые вовлекают их в свои действия, показывают, что соблазн золота и серебра притягивает и вовлекает воинов в эти авантюры; они ноги держат и вовлекают также чрево и бёдра из бронзы, что значит, во всеуслышание обещают воинам вознаграждения, давая лживое отпущение грехов и освобождение от наказания, несправедливо осуждая и проклиная (но тщетно, ибо Бог им не внемлет) тех, кто защищает свою свободу и хочет сохранить верность своим правителям.

Что же касается ступней и пальцев из глины, то их хрупкость означает слабость отговорок; и лживость этих отговорок понятна всем, ибо с их помощью понтифик Рима удваивает усилия против христиан, чтобы угнетать их.Однако тот же прорицатель Даниил предсказал, что «камень оторвался от горы и ударил в истукана», представив этим камнем короля, избранного народом. И Богу было угодно дать ему власть, а также определить, что королевство не может быть передано никому другому.

Этот король, я бы сказал, скорее, по милости Святой Троицы, нежели исходя из человеческих возможностей, разрушит и уничтожит глиняную часть этого ужасного, уродливого истукана; разрушит части ног, на которые истукан захватнически опирается, вскроет дела, полные лжи и беззакония (а пустые отговорки больше подойдут для беседы с поэтом), покажет всем народам и их правителям софизм подобных дел, демонстрируя его проявления, искореняя и уничтожая его с помощью истин Священного Писания, а разрушая железо этого истукана, разрушит его власть, ужасную и безбожную.

Что касается бронзы, которая аллегорически передаёт право, которое понтифик присвоил себе, право проклинать народы и правителей, король положит этому конец, как положит конец и беспорядку мирской юрисдикции и беспорядку в делах и конфликтах, он положит также конец высокопарному тщеславию и развратным сладострастиям.

И, наконец, серебро, и золото - это алчность и грабёж понтифика Рима и просвещенных членов Римской курии, он их подавит, и сам будет пользоваться мирскими благами, но более умеренно. Итак, по мнению предсказателя, железо, глина, серебро и золото будут разбиты одновременно; все пороки и правонарушения курии будут уничтожены; и сделались как прах на летних гумнах, и ветер унес их.

Поскольку всё, что противоречит природе, Божьим и общественным законам и здравому смыслу, не может долго продолжаться.

«Их конец - погибель, их бог - чрево, и слава их - в сраме, они мыслят о земном» (Фил.3:19)

Глава XXV

Как епископ Рима использовал главенство и полноту власти и, выходя за рамки церкви, вмешивался в гражданские дела

§ 1. Мы рассмотрели, как и в каких сферах, епископы Рима использовали и используют до сих пор эту полноту власти, которую они присвоили себе за пределами церкви. Сначала вспомним опыт первой церкви, её развитие с самых истоков, начиная с её главы - Христа и её создателей - святых апостолов. Христос пришёл в этот мир, чтобы основать и развить священническую службу, или, иначе говоря, службу пастырей душ.

Являясь законодателем Вечного Закона, он собрал в этот Закон обряды и таинства, а также наставления (заповеди) и предписания относительно того, во что надо верить, как поступать и чего избегать, чтобы заслужить в полном объёме жизнь блаженства и счастья, которую мы называем Вечной.

Он сам отказался от обязанности решать гражданские дела и править в этом мире, а также предписал и рекомендовал всем апостолам и их преемникам отказаться от подобной обязанности; в силу предписания Божественного Закона он объявил себя подчинённым суду и принудительной власти светских правителей; его апостолы также объявили себя подчинёнными правителям, как на словах, так и на деле, что следует из Священного Писания, откровений святых и мудрецов, упомянутых в главах IV и V настоящей части трактата.

И как мы ясно показали на общественном опыте в главах VIII и IX данной части, Он Христос исполнял обязанности, о которых мы говорили в главах VI, VII, XV и XVI настоящей части, и предписал апостолам, а через них их преемникам исполнять свой наказ. Кроме того, Он всегда жил в бедности, наставлял и советовал апостолам и их преемникам держаться её, о чём мы говорили в главах XII, XIII и XIV данной части трактата.

§ 2. Эту форму и этот образ жизни, а также способ исполнять вышеописанную обязанность в соответствии со своими полномочиями апостолы, поскольку «сын покорности» наблюдал за ними, соблюдали неуклонно; епископы Рима и большинство преемников апостолов их тоже соблюдали, хотя и не все и только до времён римского императора Константина I.

Однако некоторые из этих преемников уже тогда имели состояние; первым из них был Урбан I, епископ Рима. До его появления в качестве понтифика церковь и коллегия кардиналов жили в соответствии с образом жизни Христа и апостолов, жизнью, которую мы можем назвать высшей и достойной бедностью.

Этот Урбан поступил так, возможно, из набожности, чтобы помочь бедным или из сострадания к ним (дабы обернуть свой замысел во благо как можно более набожно); он счёл возможным требовать перед судом такую собственность и доходы от неё, чтобы можно было продавать, а не раздавать. Это было, вне сомнения, уклонением (умышленным или нет) от высшей бедности или состояния совершенства. Хотя большинство епископов Рима до времён Константина одинаково следовали такому образу жизни.

§ 3. В течение этого периода, как мы говорили в главах XVIII и XXII настоящей части трактата, епископы и коллегия священников Рима приписали себе некоторые полномочия, касающиеся церковного ритуала, о чём известили другие церкви; они взяли на себя заботу и опеку (милосердием и благотворительностью, насколько это было возможно) над остальными церквами, особенно когда те об этом просили, ибо у них был недостаток подходящих приходских священников и пастырей. Потому епископы Рима направляли другим церквам наставления и поучения по вопросам морали и веры.

Другие церкви охотно и с благодарностью принимали их постановления по причинам, изложенным в главах XVIII и XXII данной части трактата. Когда же случались разногласия между священниками, епископами, диаконами и другими членами этих церквей, а братское наставление остальных не прекращало беспорядки, что могло повлечь за собой другие конфликты по вопросам нравственности и веры, те из них, которые были более осмотрительны и хотели жить, почитая Христа, заботились о том, чтобы через епископа Рима и его церковь (чьи предупреждения больше почитались по уже указанным причинам) предупредить конфликтующих об отлучении от церкви или предании анафеме и сообщали об этом тем, кто будоражил остальных, а также тем, кто совершал другие преступления.

Иногда епископы Рима делали это самостоятельно, проявляя старание для веры. Таким образом, большая часть верующих разных провинций добровольно подчинялись Риму и его церкви для единства веры и сохранения мира и спокойствия между ними, чего невозможно было сохранить путём принудительной силы или путём захвата, принимая во внимание, что общественный законодатель тогда почти везде был неверующим.

§ 4. Затем пришли времена римского императора Константина I, который стал первым правителем, позволившим христианам собираться публично и который издал указ об учреждении первых всеобщих вселенских Соборов священников или епископов. Эти Соборы устанавливали и уточняли недостаточно точные определения в Священном Писании, отделяли истинные положения от поддельных и ошибочных, которые некоторые священники иногда по незнанию или суеверию, но чаще из злого умысла распространяли среди верующих во Христа.

Эти всеобщие Соборы ещё давали предписания касательно церковных обрядов, например богослужения, нормы морали, обучения диаконов и священников, а также устанавливали процедуру назначения священников на церковные посты в городах и провинциях и, кроме того, определяли способ распределения мирских благ и прибылей (пожертвований и всего движимого и недвижимого имущества, которое было вручено священнослужителям).

Чтобы закрепить эти предписания, общественный законодатель или светский правитель утверждал постановления Соборов своими властными указами, заставляя каждого священника и несвященника соблюдать их требования; и каждому требованию соответствовало определённое наказание относительно имущества, личности и образа жизни виновного.

«Обещают им свободу, будучи сами рабы тления; ибо, кто кем побежден, тот тому и раб» (2Пет.2:19)

Эти указы утверждались больше для священников или епископов, чем для остальных христиан, ибо они первыми давали повод появлению таких указов. Тогда ни епископ Рима, ни какой другой епископ не возражали против законодателя, не требовали быть вне подчинения законам и указам правителей; напротив, они настойчиво убеждали правителей утверждать такие законы, как это можно видеть по «Кодексу Исидора» и другим источникам, о которых мы неоднократно упоминали в главе XXI данной части трактата.

§ 5. Кроме того, те же правители утвердили законы относительно количества священников в каждой провинции, их движимого и недвижимого имущества, которое им было передано упомянутым Константином, а впоследствии и другими императорами и частными лицами; были утверждены и законы по гражданским делам, также касавшиеся споров священников, хотя эти законы по милости законодателя были смягчены гарантированными льготами.

Законодатели проявляли почтение к сану священников, поскольку они поистине исполняют поручение Христа; кроме того, законодатели и правители принимали во внимание моральные качества, скромность и простодушие людей, которые тогда исполняли обязанности священников. Поэтому для духовенства в ту пору утверждались законы менее строгие, чем для светских лиц, даже если речь шла об идентичных поступках. Такие законы обеспечивали привилегии священникам, защищали их от нападок светских клеветников, мешаюших исполнять богослужения.

В то время количество набожных людей было ограничено и они со смирением сносили оскорбления и придирки, не защищали себя силой и не использовали оружие для нападения на других. Действительно, в то время казалось чудовищным и кощунственным, чтобы духовные лица, священники и епископы, брались за оружие или принуждали к этому других. Амвросий, о котором мы упоминали в главе IX данной части, писал по этому поводу:

«Я могу страдать, плакать, стонать от оружия и солдат, и мои слёзы будут моим оружием; таковы на деле способы защиты священников; но я не должен и не могу оказывать сопротивление по-другому» По данной причине священники нуждались в покровительстве и привилегиях, чтобы жить в мире и безопасности и избегать «стрел» клеветников, хотя ныне их отношения с мирянами в этом плане резко отличаются от тех, что были тогда.

§ 6. Итак, в течение долгого времени священники жили по гражданским законам и указам правителей, а весь корпус священослужителей получал от правителей и народа полномочия по утверждению в должностях (как значительных, так и второстепенных, а также право распределять и раздавать мирские блага и прибыли).

И епископы Рима того времени по причине такой зависимости не противодействовали ни римским правителям, ни народу, ни частным лицам - покровителям церквей, ибо хорошо понимали, что сами зависят от законов Божьих и гражданских, что мы показали в главах IV, V, VIII и XVII данной части.

Мы видим это на примере Симмаха из Сардинии, который был избран на престол одновременно с Лаврентием, и по этому поводу у них случился конфликт; но король Теодорих вынес решение, утвердив его Симмаха папой римским. Нечто подобное описал и Мартин: «Святой Григорий, будучи избран папой, (зная императора Маврикия) сам подтвердил своё согласие в письмах к императору». Епископы Рима в ту пору имели обыкновение просить у императоров утверждения их привилегий, что мы видим, читая о Виталии из Сигнии, о Константине из Сирии и о многих других римских понтификах.

Более того, последние имели обыкновение лично приезжать из дальних провинций, являться к императорам, чтобы просить их о своём утверждении и представлять другие ходатайства, о чём мы читаем в соответствующих хрониках и рассказах. А вот Иоанн XII за его преступления был отстранён от должности понтифика римским императором Оттоном I с согласия всего народа, как духовенства, так и мирян.

Равно в хронике Мартина, в месте, где речь идёт о Бенедикте IX, мы читаем, что когда произошел конфликт между двумя избранными кандидатами, оба были отклонены властью римского императора Генриха. Поскольку кто властен, утверждать понтифика, властен и отстранять его, когда это необходимо; если каждый епископ избран правителем и народом, он может быть также ими смещён, что мы показали в главе XVII данной части трактата.

§ 7. Подобно Христу и апостолам епископы Рима и провинций, священники и весь корпус церковников подчинялись власти правителей, которые по праву были законодателями в обществе. Но под влиянием дьявола-искусителя, который породил гордыню, высокомерие и все другие пороки, епископы Рима поддались соблазну и последовали по чуждому пути, отдалённому от пути Христа и апостолов. Алчность и скупость охватили их разум, и отдалили от достойной похвалы высокой бедности, которую Христос установил в церкви.

Кроме того, гордыня и высокомерие в отношениях со светской властью изгнали из их душ высшее смирения, которое Христос предписал соблюдать церкви, т. е. всему духовенству. Первым священником, который страдал этими скверными пристрастиями, если до него этого не делал никто другой, был, читаем мы, некий епископ Рима Симплиций, прозванный Тибурским.

Данный епископ на основании власти, неизвестно откуда им взятой (хотя мне точно известно, откуда эта дерзость, которую нельзя оправдать незнанием), постановил, что ни один церковник не должен принимать инвеституру от мирян, подразумевая под инвеститурой преимущество и назначения, о которых мы говорили выше, хотя такой указ свидетельствует о том, что его предшественники, желая показать смирение и своё почтение к правителям, принимали инвеституру от мирян.

Также папа Пелагий - его преемник, хотя и не прямой, решил, что еретики будут наказываться светской властью. Удивительно то, что Пелагий не знал, что такой закон против еретиков уже был издан во времена римского правителя Юстиниана, который не давал права ему, Пелагию, как епископу издавать подобные законы, если только это право не получено от общественного законодателя, что мы доказали в главах XII и XIII первой части и в главе XXI этой части трактата. Потому подобно Симплицию «он поставил свой серп на чужой урожай», т. е. присвоил себе право, которое принадлежало другому.

Был ещё такой Адриан III, более поздний папа, который тоже извлек пользу из подобной узурпации. Он, как свидетельствует Мартин, издал указ о том, что «ни один император не должен вмешиваться в выборы папы». Но этот указ не имел совершенно никакой силы, поскольку исходил от того, кто не обладал законодательной властью. Более того, содержание его указа было явно несоответствующим общественному и Божьему законам, как мы показали в главе XVII данной части, поскольку противоречило тому, что давно вошло в обычай.

§ 8. Когда Мартин пишет относительно Льва X, что «согласно пагубному обычаю римляне просили императора назначить им понтифика», он тем самым признаёт, что этот обычай был сущим действующим, но, самовольно называя его пагубным, Мартин вводит в заблуждение верующих, утверждая, таким образом, что понтифик может назначаться римскими кардиналами, умалчивая при этом о правах правителей или общественных законодателей, стараясь угодить, скорее, людям, чем Богу и Истине. Но этим он показывает, что причина возникновения данной проблемы ему непонятна.

Хотя совершенно ясно, что правитель или тот, кому по божественному или гражданскому обычаю принадлежит право назначать на церковную должность, особенно на пост епископа Рима, не может действовать по своему усмотрению. Назначая понтифика Рима, правитель или законодатель должен действовать по установленной законом форме, советуясь с коллегией священников и гражданских советников, опираясь на их преобладающее решение, как мы показали это в главе XV первой части и в главах XVII и XXII этой части трактата.

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 40