«Как бесцветна, как противна жизнь в России без живого дела! Все сочувствуют Миссии, но несносная формалистика тянет в бесконечность. Такова система! Хороша ли? И сам-то делаешься скучным, гадким, точно не живым...  Церковь приводит в отчаяние. Кажется по временам, что ничего ровно, кроме пены, – дунуть – и все разлетится».

«Пороки же так умножились, что стали общим тоном жизни, заурядным явлением... Господь обещал праведному Аврааму пощадить нечестивые города Содом и Гоморру, если там найдется хотя только десять праведников. Много согрешила наша когда-то «святая», а ныне грешная Русь пред Господом...».

«Тяжёлые впечатления раннего моего детства заставили меня еще ребенком почувствовать, что такое социальная неправда. Впоследствии я понял, откуда в семинариях революционная настроенность молодежи: она развивалась из ощущений социальной несправедливости, воспринятых в детстве».

«Духовная жизнь и религиозное горение к тому времени начали слабеть. Вера становилась лишь долгом и традицией. Огня не было в нас и в окружающих...  И вдруг разразилась катастрофа. Хотя многие из нас и ожидали ее прихода, но все же самый этот момент оказался неожиданным…».

«Русская абсолютная монархия не была народной и не имела твердой опоры в народе Вместе с тем, русскими душами овладели предчувствия катастроф...  Поэты-символисты видели не только грядущие зори, но и что-то страшное, надвигающееся на Россию и мир...».

«И потому русская революция является огромной, не оцененной еще по глубине своих последствий катастрофой в православной церкви, внутренним, а не только внешним переворотом… Не случайно в царствование Павла I вкралось в наши основные законы наименование царя главой Церкви».

«Христиане, обличающие коммyниcтoв зa иx бeзбoжиe и зa aнтиpeлигиoзныe гoнeния, нe дoлжны были бы вcю винy вoзлaгaть иcключитeльнo нa этиx кoммyниcтoв-бeзбoжникoв, oни дoлжны были бы и нa ceбя вoзлoжить чacть вины, и знaчитeльнyю чacть. Они должны были бы быть не тoлькo oбвинитeлями и cyдьями, но и кaющимиcя».

«Воинствующее безбожие коммунистической революции объясняется не только состоянием сознания коммунистов, очень суженного и зависящего от разного рода ressentiments, но и историческими грехами православия, которое не выполняло своей миссии преображения жизни, поддерживая строй, основанный на неправде и гнете».

«Христианство нигде не осуждает вооруженной защиты земного отечества, но когда слишком ревностный апостол хотел защитить оружием воплощенную Истину, то услышал: вложи меч свой в ножны. Внемлите и вы, благочестивейший государь, слову Христову и властно повторите его слугам вашим, чтобы они не оскорбляли Божьей истины недостойными способами ее защиты».

«Те, кто захватил силу в церкви, вливают в учение Христа (в своих богословских научных трудах) в разных догматических изысканиях, историях церкви и проч.) дух антихристов (т.е. яд нелюбви, милосердия, не милости). Под видом внешнего благочестия, они таят в себе злобу, зависть, крайнюю вражду к своим соперникам по значению в царствах и церкви...».

«Наше царское правительство уже давно привыкло видеть в русском духовенстве своих покорных слуг и наёмных льстецов... Наше духовенство является не служителями церкви, а в полном смысле чиновничеством, тою же бюрократией, только в ином мундире... попы — просто чиновники охранного отделения; ведь полиция ловит только тела своих жертв, тогда как священники улавливают их души».

«Тяжкие испытания и страдания перенесла церковь наша за время Великой революции, и конечно, не без вины. Давно, давно накопился гнев народный на священников корыстолюбивых, пьяных и развратных, которых, к стыду нашему, было немало. И с отчаянием видим мы, что многих, многих таких и революция ничему не научила. По-прежнему, и даже хуже прежнего являют они грязное лицо наёмников».

«Велики бедствия народа во время гнева на него Господа - во время голода, эпидемий и войны. Но все это посылается от Господа. Надо помнить, что «Господь кого любит, того наказывает». Всякое бедствие посылается Господом как спасительное, единственно действительное врачевство от еще худшей беды - от народного развращения, от которого истлевает и умирает душа народа».

«И вот, Правосудный Бог осудил развращенный род человеческий на истребление всемирным потопом, чтобы, так сказать, смыть всю нравственную грязь с лица земли. И всемирный потоп действительно погубил все живущее на земле, кроме праведного Ноя и его семейства».

      

«Неслыханное доныне горе и мрак охватят все и вся, и храмы будут закрыты. Но когда уже невмоготу станет терпеть, то тогда наступит освобождение. И настанет время расцвета. Храмы опять начнут воздвигаться. Перед концом будет расцвет».

«А поэтому и в христианстве люди в своем решительном большинстве остаются теми же людьми, в которых себялюбие совершенно господствует над любовию к ближиим. Не желая исполнять заповеди о любви к ближним, люди не хотели были лишиться и царства небесного».

«В течение последних лет, по воле Божией, без коей ничего не совершается в мире, в России существует рабоче-крестьянское правительство. Оно взяло на себя задачу устранить в России жуткие последствия мировой войны, борьбу с голодом, эпидемиями и прочими нестроениями государственной жизни. Церковь фактически осталась в стороне от этой великой борьбы за правду».

«Все чувствуют, и уже давно, в Европе, странную безжизненность возрастающих поколений. Они безжизненны не в одном каком-нибудь отношении, они лишены не которых-нибудь даров, будучи богато оделены другими. Именно ядра в них нет, из которого растет всякий дар, всякий порыв, все энергичное в действии или твердое в сопротивлении».

«Неразрывность союза Креста и нагайки царского стражника - вот проклятый символ взаимоотношений Церкви и государства во дни и годы дореволюционного кошмара в русской действительности».

«Историческая церковь, проникаясь мирскими стихиями, забывала это и постепенно закрепощала церковный народ и выводила мирян из церковной ограды. И храмы опустели, и жизнь ушла из Церкви. Для возрождения необходимо произвести раскрепощение, необходимо снова ввести мирян в Храм; первой практической мерой является создание общинной жизни».

«Нужно понять и признать: русская разруха имеет глубокое духовное корнесловие, есть итог и финал давнего и застарелого духовного кризиса, болезненного внутреннего распада. Исторический обвал подготовлялся давно и постепенно. В глубинах русского бытия давно бушевала смута, сотрясавшая русскую почву, прорывавшаяся на историческую поверхность...».

«Некоторые не задумываются о существовании света, пока не наступит мрак.  Так и многие христиане не чувствовали присутствия Бога до тех пор, пока не взвился бурный порыв ветра войны; не задумывались о Боге, пока им светил мир и улыбалось счастье. Но когда поднялся вихрь войны, когда объединились все силы зла и покрыли все тьмою, люди уже ни о чем другом, кроме как о Боге, думать не могли».

«Два злодеяния совершил народ в Югославии: во-первых, он покинул Бога, источник живой воды, и, во-вторых, вырыл разбитые колодцы, не удерживающие воду. Народные пастыри и старейшины покинули Бога Христа, вечный источник свежей и здоровой воды, и принялись, по образу и подобию еретических и безбожных народов, копать сухие колодцы и собирать дождевую воду».

«Сербы станут драться между собой и резать друг друга. Чужеземные захватчики будут смотреть и смеяться над озлобленными друг против друга сербами. Потом в нашем народе появится голубоглазый человек на белом коне и с яркой звездой на лбу. Злые враги будут охотиться за ним по всей стране – в лесах, на реках, в море, – но тщетно. Этот человек соберет могучую армию и освободит Белград».

«Ни один азиатский завоеватель, ни Тамерлан, ни Чингисхан, не пользовались такой славой, как он. Непримиримый мститель, вырастающие из покоя холодного сострадание здравомыслия, понимания реальной действительности. Его оружие - логика, его расположение души - оппортунизм... Его предназначение - спасти мир; его метод - взорвать этот мир….» (У.Черчилль о В.И.Ленине).

В своей деятельности В.И.Ленин положил основы для духовно-нравственного преобразования всего социалистического общества, в ликвидации всех аморальных форм человеческого отношения друг другу. Благодаря В.И.Ленину и всей коммунистической партии Господь по великой милости обратил Свою руку на весь трудящийся народ, как в щёлочи, очистил с воспитываемого общества всю примесь, отделив всё свинцовое 

«Везде чувствуется приближение великой бури. Во всех классах брожение и подготовка…   Нас не должна обманывать теперешняя гробовая тишина в Европе. Европа чревата революцией... Нас не должна обманывать теперешняя гробовая тишина в Европе. Европа чревата революцией»  (сравни Иер.25:32, Иер.30:23).

«Религия есть один из видов духовного гнета, лежащего везде и повсюду на народных массах, задавленных вечной работой на других, нуждою и одиночеством. Бессилие эксплуатируемых классов в борьбе с эксплуататорами так же неизбежно порождает веру в лучшую загробную жизнь, как бессилие дикаря в борьбе с природой порождает веру в богов, чертей, в чудеса и т. п.»  (сравни Иер.7:9, Иер.14:14,  Иез.45:9).

«Революционный пролетариат добьется того, чтобы религия стала действительно частным делом для государства. И в этом, очищенном от средневековой плесени, политическом строе пролетариат поведет широкую, открытую борьбу за устранение экономического рабства, истинного источника религиозного одурачения человечества»   (сравни Ис.1:25, Иер.32:8, Иез.36:33, Иез.37:23).

Достоевский предвидел грядущую революцию по всему миру, видел страшные мировые войны, пролитие крови за грехи человеческие: «Предвидится страшная, колоссальная, стихийная революция, которая потрясет все царства мира с изменением лика мира сего. Но для этого потребуется сто миллионов голов. Весь мир будет залит реками крови…».

«России нужны не проповеди (довольно она слышала их!), не молитвы (довольно она твердила их!), а пробуждение в народе чувства человеческого достоинства, столько веков потерянного в грязи и навозе, права и законы, сообразные не с учением церкви, а с здравым смыслом и справедливостью, и строгое, по возможности, их выполнение…».

«Ну а что сделала, в продолжение этого времени всех новообрядческая церковь наша со своими иерархи? С невозмущаемым покоем ела она свою семгу, грузди, визигу; она выказала каменное равнодушие к народному делу, то возмутительное, преступное бездушие, с которым она два века смотрела из-под клобуков своих, перебирая четки, на злодейства помещиков, на насилия, на прелюбодеяния их, на их убийства...».

Михаил Васильевич Ломоносов в своих словах указывал: «При всякой пирушке по городам и по деревням попы - первые пьяницы… с обеда по кабакам ходят, а иногда до крови дерутся».

«Ведай, что ты (царь) первейший в обществе можешь быть убийца, первейший разбойник, первейший предатель, первейший нарушитель общия тишины, враг лютейший, устремляющий злость свою на внутренность слабого. Ты виною будешь, если мать восплачет о сыне своем, убиенном на ратном поле, и жена о муже своем; ибо опасность плена едва оправдать может убийство, войною называемое»

«Стечение многих страстей может произвести такое повреждение нравов, а однако главнее из сих я почитаю сластолюбие. Ибо оно рождает разные стремительныя хотения, а дабы достигнуть до удовольствия оных, часто человек ничего не щадит. В самом деле, человек, предавшей себя весь своим беспорядочным хотениям, и обожа внутри сердца своего свои охулительные страсти».

       

«При отсутствии справедливости преступник избегает закона возмездия; при водворении законного порядка он подвергается возмездию, око за око, зуб за зуб; но когда водворяется полная справедливость, преступник изъемлется от возмездия… никто не подвергается страданию ни даже во имя справедливости».

      

«Я задумал изложить в связном рассказе всё, что я знаю о народе, всё, что мне привилось услыхать из уст его, и я затеял поэму «Кому на Руси жить хорошо». Это будет эпопея современной крестьянской жизни... что ни человек — то мученик, что ни жизнь — то трагедия...  Работаешь один, а чуть работа кончена, гляди, стоят три дольщика: бог, царь и господин!»

«Я не мог дышать одним воздухом, оставаться рядом с тем, что я возненавидел; мне необходимо нужно было удалиться от моего врага за тем, чтобы из самой моей дали сильнее напасть на него. В моих глазах враг этот имел определённый образ, носил известное имя: враг этот был крепостное право».